Об отношении к политике правительства накануне и в момент переворота
Какой была политика правительства?
9 января 1905 года было расстреляно шествие рабочих, направлявшихся к Зимнему дворцу для вручению царю петиции - погибших около 1 000 человек. Это одна из характеристик.
А другая - комиссия Шидловского, созданная для выяснения причин недовольства рабочих. Было непонятно, чем они недовольны.
А третья - намерение царя созвать выбранных представителей народа. Когда-нибудь потом.
У нас нет задачи анализировать политику правительства в 1905 году.
А вот делегатам съезда это сделать надо было.
ИЗ СТЕНОГРАММЫ СЪЕЗДА:
заседание ДЕВЯТОЕ
16 (29) апреля, вечернее
В начале заседания голосуются поправки и принимается в целом резолюция по вопросу "О вооруженном востании".
Председатель. Переходим к обсуждению 2 пункта 1 отдела порядка съезда: отношение к политике правительства накануне и в момент переворота. Комиссия по рассмотрению и выработке резолюций предлагает докладчиками тт. Филиппова и Ленина. Комиссия предлагает при этом разделить вопрос на две части: 1) отношение к политике правительства накануне переворота и 2) в момент переворота — с отдельными докладами и дебатами.
Собрание соглашается с этим предложением.
Филиппов [Румянцев]. В политике правительства намечаются два периода: первый период — приблизительно с конца лета до 9 января, так называемая «весна», второй — с 9 января. «Весна» проявлялась в фактическом ослаблении полицейского гнета и в стремлении правительства найти активную поддержку своим неудачным политическим авантюрам (войне) в «обществе», т. е. в либерально-буржуазной части, путем наивного заявления о доверии к «обществу», без гарантии определенных реформ. Переходом к «весне» воспользовались, и, надо сознаться, умело, демократические и оппозиционные элементы. Так было до январских событий, когда на политическую арену выступил пролетариат, в определенных революционных формах, хотя, быть может, и не соответствующих нашим представлениям. Революция подготовлялась давно. Ее можно было предвидеть, и в рядах социал-демократии были люди, предсказавшие ее наступление. Война, кризис, безработица — ускорили развязку. Правительство, конечно, знало о положении вещей, но не понимало его.* Оно думало кровавой баней подавить революционное стремление пролетариата. Правительство знало о собраниях, происходивших открыто до 9 января, о тех революционных речах, которые там произносились, и оно их допускало. Еще 9 января вечером оно праздновало победу, п только после дальнейших событий поняло свою ошибку, хотя, быть может, и не вполне.
*В рукописи протокольной комиссии далее следовал текст, который в женевском издании протоколов не был опубликован по конспиративным соображениям: «Я думаю, что январские события были до известной степени провоцированы русским правительством. По имеющимся у меня данным, исходящим от людей, принимавших близкое участие в январских событиях, например, князя Васильчикова, начальника штаба Санкт-Петербургского округа, правительство думало кровавой баней подавить революционное стремление пролетариата». Прим. ред.
После 9 января, когда революционное движение охватило всю страну, правительство пытается отстоять свое существование путем разделения элементов оппозиции. Оно обещает реформы для успокоения «смуты» и вновь обращается к усиленной полицейской и военной репрессии для подавления революции. Сошлюсь на рескрипт и манифест 18 февраля. В манифесте все верноподданные приглашаются объединиться против «крамолы». В рескрипте обещаются неопределенно и туманно реформы для устранения «смуты». Правительственное разъяснение не оставляет сомнения относительно двойственности политики. Для «смуты», т. е. оппозиции, предлагаются реформы, с тем чтобы обратить «смуту» против «крамолы». Речь царя к костромскому предводителю дворянства подтверждает это положение. Кроме того, правительство стремится организовать бессознательные низы общества — его люмпен-пролетариат — как «народное» орудие реакции.
Но правительство настолько разложилось, что не в состоянии уже твердо и последовательно проводить свою политику, оно не в силах провести либеральные реформы, даже если бы стремления его в этом направлении были искренни. Дальше комиссий, в результат которых никто не верит, дело не пошло. Таким образом, пока что для либеральной оппозиции имеются одни лишь обещания реформы, тогда как другая сторона политики правительства, репрессии, исполнялась точно. Репрессии особенно усилились с назначением Трепова и напоминают времена Плеве. Сошлюсь на аресты среди избирателей и выборщиков в комиссию Шидловского, на массовые высылки рабочих, на прямое подавление вооруженной силой малейших выступлений народных масс, на введение военного положения в Польше, на Кавказе, в Прибалтийском крае, на введение усиленной охраны в других местах. Но правительство не может последовательно проводить и меры репрессии и постоянно делает в этой области отступления. Такова политика правительства.
Здесь уже указывалось на то, что в России происходит революция. Выясним ее составные элементы.
Остановимся прежде всего на буржуазной оппозиции, сорганизовавшейся в «Союз освобождения» и создавшей организации на местах. Они, воспользовавшись «весной», очень скоро сумели весьма громко заявить о своем существовании, открыто предъявляя свои требования в земских и думских собраниях, на частных банкетах, на съездах и собраниях ученых и благотворительных обществ, захватив таким образом до известной степени свободу собраний, слова и печати. Не видя на открытой политической арене с.-д., продолжавшей свою подпольную работу, либералы громко заявляли о слабости с.-д. и о политической неподготовленности рабочего класса и в своих требованиях цинично игнорировали элементарные гарантии демократичности будущей конституции.
9 января захватило либералов врасплох. Они растерялись перед внезапно нахлынувшей волной народной революции, сразу отодвинувшей либеральную оппозицию на задний план. Лишь 6—7 января либералы обратили внимание на происходящие события и начали понимать их важность. Роль их в это время смешна и жалка. Они собирались и решали, как предотвратить кровопролитие, и отрядили 8 января — факт, характерный для их политического сознания и психики — депутацию к Святополку-Мирскому. Тот их не принял, и они пошли к Витте, который вдоволь над ними издевался. 9, 10 и 11 января в либеральных собраниях произносятся истерические речи, события оцениваются с точки зрения морали и т. п. Кто-то поднимает вопрос об учреждении временного правительства, состав которого и был намечен, хотя серьезного значения этим выборам никто не придавал. Но растерянность их скоро прошла. Либералы включили в свою программу демократические требования социал-демократии (свобода союзов и стачек, созыв учредительного собрания на основе всеобщего и равного избирательного права с прямой и тайной подачей голосов); искренность их видна из опубликованного после 9 января «Основного закона», где говорится о том, как обойти всеобщее и т. д. избирательное право. Они стараются использовать в своих интересах демократически-революционное движение; они пытаются, по крайней мере в Петербурге, взять в свои руки руководство рабочим движением. Воспользовавшись для этой цели Красным крестом, в руках которого было около 60 000 руб. на стачечников и 25 000 руб., пожертвованными Петербургской думой, они завязали сношения с бывшими гапоновскими рабочими. Они выступают в качестве демократов, якобы объединяющих требования всех классов общества, и, опираясь на «беспартийные» профессиональные союзы (в Петербурге ими уже организовано 13 групп, как-то: инженеров, техников, врачей, профессоров, учителей среднеучебных заведений, народных учителей, артистов, литераторов, адвокатов и т. д.), подготовляют выборную кампанию для проведения своих кандидатов в будущий парламент.
Уже состоялись подготовительные и окончательные съезды почти всех этих союзов, подтвердившие платформу либералов. Наконец, либералы образовали свою прессу, насчитывающую сотни тысяч подписчиков, составляющую общественное мнение России и являющуюся сильным политическим фактором.
Какова же роль рабочих масс и социал-демократии? Роль с.-д. не соответствует ни силе, стоящей за ней, ни политическому моменту. Причина слабости с.-д. заключается, кроме партийного кризиса, и в том, что она не сумела вовремя изменить свои тактические приемы. Рабочий класс захвачен общим потоком демократического революционного движения, а по своему общественному весу и исторически-революционной роли он привлекает к себе внимательные взоры и правительства и буржуазной оппозиции. Рабочие массы стремятся к открытому выступлению. Классовые интересы, заставляющие рабочих стремиться к организации своих сил и в обычное время, в настоящий революционный момент превратили это стремление в жгучую потребность собираться, свободно обсуждать свои нужды и публично их заявлять. Отсюда оживление деятельности «зубатовских» рабочих обществ, хождение рабочих на либеральные собрания и усиленный интерес к либеральной ежедневной прессе. В 11 клубах гапоновского общества было до 8000 членов, клубы посещались 25 000, а перед 9 января еще большим количеством рабочих. Местные с.-д. обратили на это обстоятельство свое внимание слишком поздно. Общество существовало 10 месяцев, и лишь в декабре 1904 г . на его собрания стали проникать ораторы, посланные комитетом. Благодаря, между прочим, тому, что с.-д. пропустили такой прекрасный случай для агитации, они оказались так слабы 9 января. Рабочие в последнее время сделали гигантский шаг вперед в понимании конкретных политических задач. Они с громадным и вполне законным интересом обсуждают вопросы о конституционных гарантиях политической свободы, о роли учредительного собрания, о способе его созыва, об избирательных системах и т. д.
К сожалению, приходится констатировать, что социал-демократии в этом движении принадлежит далеко не первая руководящая роль. Выступают в качестве вождей масс случайные люди из рядов революционной и либеральной оппозиции. Руководителем мнения рабочих масс в значительной степени являются легальные либеральные газеты, отдельные сотрудники которых приобретают большую популярность среди рабочих. Объясняется это главным образом тем, что, тогда как представители радикальной и либеральной буржуазии выступают открыто, с.-д. продолжают вести подпольную агитацию.
Подводя итог сказанному, нужно констатировать, что политическое значение социал-демократии в настоящий момент не соответствует той громадной революционной силе, которой обладает пролетариат, и этот неблагоприятный для рабочего класса момент учитывают в свою пользу либералы. Получается повторение того исторического явления, которое имело место при всех европейских политических революциях, — буржуазия выезжает на спинах рабочих.
Практический вывод из всего изложенного тот, что уже теперь с.-д. должна переходить от подпольной деятельности к открытой. Для этого необходимо активно выступать во всех тех собраниях и учреждениях, где присутствуют рабочие; необходимо по каждому экономическому и политическому вопросу, поставленному жизнью, давать практическое решение, согласно с программой социал-демократии, противопоставляя его решениям буржуазных либералов и радикалов.
Вношу на обсуждение съезда следующую резолюцию по этому вопросу:
Принимая во внимание:
1) что под влиянием революционного движения, охватившего Россию, наметившиеся буржуазные партии начинают выступать открыто с целью обеспечить свои политические позиции в момент перехода от самодержавия к буржуазно-демократическому режиму;
2) что рабочие массы в потоке общедемократического движения также стремятся к открытому и организованному заявлению своих политических и экономических требований, —
III партийный съезд констатирует необходимость для социал-демократии:
1) пользоваться каждым случаем открытого политического выступления для противопоставления общедемократическим требованиям самостоятельных классовых требований пролетариата, для развития его самосознания, для организации его в самом ходе таких выступлений в самостоятельную с.-д. силу;
2) использовать все легальные и полулегальные рабочие общества, союзы и другие организации для обеспечения преобладающего влияния социал-демократии на такие организации и превращения их в опорные пункты будущей открытой РСДРП;
3) принять меры к тому, чтобы наши партийные организации, наряду с сохранением и развитием их конспиративного аппарата, приступили немедленно к подготовке целесообразных форм перехода во всех случаях, когда это возможно, к открытой деятельности партии, не останавливаясь и перед возможностью столкновения с вооруженной силой правительства.
Такая тактика сделает невозможным для чуждых социал-демократии элементов мнимое политическое представительство рабочих масс.
Председатель. Предлагаю перейти к обсуждению доклада и резолюции т. Филиппова.
Михайлов. Доклад написан не совсем на тему. Вместо того, чтобы коснуться различных действий правительства, которыми оно думает затемнить сознание народа (например, учреждение разных комиссий, созыв земского собора и т. д.), и определить тактику социал-демократии по отношению к таким псевдодемократическим заигрываниям самодержавия, докладчик указывает лишь на необходимость расширить базу агитации и пропаганды путем открытого выступления, т. е. разрешает вопрос чисто технически. Точно так же т. Филиппов обошел вопрос о реагировании социал-демократии на мобилизацию правительством реакционных сил, в виде черных сотен, против революции. Поэтому я считаю необходимым принять и другую резолюцию, которая определила бы отношение социал-демократии к указанным действиям правительства .
Камский [Обухов]. Считаю вопрос, возбужденный Филипповым, очень важным. Из практики Саратовского комитета я убедился, какое важное агитирующее и организующее значение имеет открытое выступление социал-демократии. Только при помощи пролетарских митингов, которые Саратовский комитет противопоставил либеральной агитации, удалось подготовить рабочих г. Саратова к активным действиям, т. е. к всеобщей стачке, которая возникла тотчас после петербургских событий по призыву комитета и им была организована и проведена.
Делегаты решают продолжить обсуждение на следующем заседании.
заседание ДЕСЯТОЕ
18 апреля (1 мая), утреннее
Константинов [Владимиров]. Предыдущими ораторами была совершенно упущена из виду та тактика, к которой правительство в самое последнее время стало прибегать все чаще, все настойчивее, — это тактика репрессий. Не приходится напоминать о закрытии казенных заводов, об отправлении бастующих рабочих из запасных на Дальний Восток, о черных сотнях и т. д., — все это известно!
Из разговора со многими товарищами выяснилось также, что всюду усиливаются полицейские строгости, растут шпионаж, массовые обыски, избиения в участках и т. д.
И если важно выяснить себе наше отношение к политике заигрывания, то не менее важно это и по отношению к политике репрессий. Я предлагаю съезду ответить на эти вопросы, несомненно сильно интересующие всех практиков. Среди рабочих все более часто и открыто проявляется желание дать массовый отпор полицейским насильникам, реагировать силой на обыски и шпионаж. Нашему комитету пришлось даже пойти уже навстречу этому общему настроению и в одной прокламация отмечалось, что на насилия мы будем отвечать насилиями.**
** В тексте протокольной комиссии далее следовало: «Важно в особенности выяснить себе наше отношение к черной сотне. Я вспоминаю недавно прочитанную корреспонденцию, в которой одесский городской голова уверял, что рабочие будут защищать интеллигентов от черной сотни. Необходимо выяснить, в каком случае нам следует вступить в борьбу с черной сотней, а главное, всегда ли это необходимо». Прим. ред.
Что касается тактики открытого выступления, то я должен обратить внимание на то, что сами рабочие фактически дошли уже до этого и организации очень часто приходится только констатировать уже завоеванную позицию. Я приведу пример из нашей гомельской жизни, который, мне кажется, будет очень поучительным и смысле картины настроения рабочих. У нас, в Гомеле, имеется одна улица, которая буквально принадлежит рабочим и которую они отвоевали шаг за шагом. Она принадлежит им всецело. На ней ежевечерне собираются чуть ли не все рабочие. Сюда являются дежурные агитаторы и пропагандисты, члены организаций, здесь раздается литература. В последнее время полиция делает попытки отнять фактическое право собраний на этой улице, но две организации (Бунд и наша) решили во что бы то ни стало отстоять эту улицу. Думаю, что такая тактика — фактического проведения в жизнь главнейших требований нашей программы минимум — должна лечь в основание всей нашей тактики. Шаг за шагом, если нужно с оружием в руках, завоевывать себе свободу сходок, собраний.
Воинов [Луначарский]. Я согласен с т. Михайловым, что в доклад т. Филиппова надо включить и вопрос о нашем отношении к разным правительственным комиссиям. Но я не согласен с т. Михайловым в том, что доклад т. Филиппова не имеет близкого отношения к теме порядка дня. Напротив, открытое выступление партии имеет ближайшее отношение к политике правительственных уступок. Съезду необходимо высказаться по этому вопросу, тем более, что «меньшевики» распространяют про нас сплетни, будто мы хотим замкнуться в узкие рамки заговорщических организаций. В каком-то номере «Искры» были брошены упреки по адресу Петербургского комитета, что он будто бы прятался и не выступал по поводу комиссии Шидловского. По-моему, чрезвычайно важно выработать резолюцию о нашем отношении к заигрываниям правительства, а также об открытом выступлении партии.
Орловский [Боровский]. Наш порядок дня страдает логической непоследовательностью. Вчера мы высказались о вооруженном восстании, а теперь начинаем говорить об отношении к политике правительства. Доклад т. Филиппова захватил слишком широкие рамки, и мне хочется наметить центральный вопрос, на который должно быть обращено наше внимание. Таким вопросом, мне кажется, является вопрос: реформа или революция?
И здесь нам важно отметить, с одной стороны, что политическое развитие пролетариата, как показали речи товарищей по пункту первому порядка дня, в настоящее время настолько высоко, что отделаться частными реформами правительству не удастся. Было бы большой ошибкой усматривать в революционном настроении рабочих развитое классовое самосознание, — это лишь чисто политическое возбуждение общедемократического характера. Но зато тем труднее будет успокоить его той или другой частной реформой. С другой стороны, следует помнить, что царское правительство не может, не поступаясь своим самодержавным характером, провести сколько-нибудь последовательных реформ. Это решает поставленный мною вопрос, ответ на который может быть один: революция, а не реформа. И мы должны в нашей агитации и пропаганде указывать пролетариату на недостаточность и лицемерие правительственных обещаний реформ.
Попутно с вопросом о реформах нам придется решить и те частные вопросы, которые выдвинул т. Константинов. Правительство будет, с одной стороны, сулить реформы, а с другой — терроризировать пролетариат путем шпионажа, провокации, черных сотен, погромов. И нам необходимо и словам и делом, и агитацией и самозащитой пролетариата доказывать ему, что реформы невозможны, а революция неизбежна.
Лесков [Романов]. Я нахожу резолюцию, предложенную комиссией, недостаточной. В ней совершенно пропущен вопрос об отношении к предреволюционной политике правительства, а между тем отношение РСДРП к этой политике имеет чрезвычайно важное значение. Недостаточно выяснен этот вопрос и в докладе т. Филиппова. Его доклад ограничивается беглой характеристикой тактики Петербургского комитета по отношению к комиссии Шидловского. Он не обрисовал даже позиции по отношению к этой комиссии Петербургской группы меньшинства. Я нахожу необходимым определенно и категорически заявить в резолюции об отрицательном отношении РСДРП к правительственной политике в настоящий предреволюционный момент.
С тактикой Петербургского комитета я согласен лишь условно, поскольку Петербургский комитет «прозевал» нужный момент для начала кампании против какого бы то ни было участия рабочих в комиссии. Петербургский комитет начал свою агитацию, когда часть выборщиков уже была рабочими избрана. Поневоле приходилось агитировать за участие в выборах и отказ в работах комиссии. Агитируя за участие в комиссиях или выборах в них, мы затемняем сознание рабочих, поддерживаем надежду, что и мирным путем соглашения с правительством можно чего-нибудь достигнуть. Напротив, мы должны выяснять, что комиссии вынуждены, что, пока существует самодержавие, ничего прочного не достигнут рабочие и цель всяких комиссий и уступок — обман.
Необходимо поэтому в резолюции категорически заявить, что рабочие должны отказываться от комиссий, предлагаемых правительством, и противопоставить им революционный способ фактического осуществления своих требований. Этим мы лишь организуем движение, начатое самими рабочими. Мы знаем, что в Петербурге и некоторых других городах рабочие сами устанавливали продолжительность рабочего дня, что этим путем фактически осуществлено почти право стачек. Такое революционное выступление мы должны приветствовать и организовать на нем рабочих.
В резолюции говорится об открытом выступлении либералов. Уместнее говорить об атом в порядке дня об отношении к либералам. О выступлении самого пролетариата говорится лишь в связи с этим и недостаточно определенно. Резолюция предлагает участвовать в легальных обществах, овладевать ими, превращать их в опорные пункты. Вовлечение рабочих в такие общества опять-таки разбивает их внимание, совлекает с революционного пути на легальный, заставляет ожидать улучшений от таких обществ. Социал-демократия может и должна пользоваться такими обществами лишь механически, как местом для агитации и пропаганды своих идей, а это вовсе не предполагает вовлечения рабочих в эти общества.
Открытое выступление пролетариата началось, и РСДРП вынуждается взять на себя руководство в его дальнейшем революционном движении и таким образом подойти к вооруженному восстанию.
Предлагаю следующий проект резолюции:
Принимая во внимание:
1. Что правительство под страхом революционного взрыва стремится частичными подачками и полумерами затемнить политическое и классовое самосознание рабочих и возможно больше раздробить их, как класс;
2. Что эта политика будет неизбежно усиливаться с ростом социал-демократии, как организующей силы пролетариата;
3. Что и в настоящий момент РСДРП уже имеет в рядах пролетариата многочисленных сознательных и пользующихся влиянием сторонников, а отдельные пункты ее программы-минимум проникли в сознание самых широких слоев пролетариата и вызвали в нем самостоятельное движение для проведения их в жизнь, —
III партийный съезд констатирует необходимость для РСДРП организовать начавшееся открытое революционное выступление пролетариата и обращается ко всем партийным организациям с призывом противопоставить развращающей политике правительства широкую агитацию в массах пролетариата, призывая его к полному и категорическому отказу от участия в каких бы то ни было правительственных комиссиях, анкетах, выборах в создаваемые правительством карикатурные подобия народного представительства и т. п. способах совлечения пролетариата с его революционного пути и к немедленному революционному осуществлению пролетариатом его неотъемлемых прав: свободы собраний, слова, союзов, стачек, к установлению тем же путем 8-часового рабочего дня и других условий охраны труда и интересов трудящихся масс. Вместе с тем III партийный съезд признает несовместимым с принципами с.-д., как партии неуклонно революционной, вовлечение рабочих в легальные общества, в участие в петициях и требованиях, обращаемых к правительству, земским собраниям, городским думам и т. п.
В заключение III съезд особенно подчеркивает громадное значение организации открытого выступления пролетариата, как неизбежной прелюдии к вооруженному восстанию.
Камский [Обухов]. Партийный съезд должен принять специальную тактическую резолюцию по поводу созыва «земского собора». На этот факт мы должны реагировать в значительно большей степени, чем на учреждение каких-либо других комиссий. Земский собор, которым правительство думает успокоить либералов, — представляет но проекту правительства учреждение исключительно совещательное, не имеющее ничего общего с западноевропейским парламентом. «Писанный листок бумаги» не должен стать между монархом и народом в, как второе провидение, своими параграфами управлять ими обоими — вот что говорит манифест 18 февраля, ревниво оберегающий незыблемость «основных законов» Российской империи. Совершенно иного взгляда на представительные учреждения держатся либералы. Как ни умеренны они в своих требованиях, но конституция в западноевропейском смысле слова — предмет их заветного желания, и значение «писанного листа бумаги» они прекрасно понимают.
Таким образом, само собой напрашивается заключение о возможности (а по моему мнению, даже неизбежности) конфликта между земским собором (в который либералы, несомненно, попадут) и правительством. Либералы-демократы уже теперь учитывают в своих планах возможность такого конфликта и на всякий случай пытаются найти точку опоры в народе. Тов. Филиппов в своем докладе привел много таких фактов. При помощи легальных обществ либералы и демократы заводят связи с рабочими. Они создают опорные пункты для будущей агитации в массах в период избирательной кампании в земский собор. Этими опорными пунктами в момент конфликта между земским собором и правительством либерально-демократическая партия воспользуется, чтобы народным восстанием подкрепить свои требования. Такое возможное объективно-историческое значение земского собора обязывает с.-д. партию уделить особое внимание созыву земского собора. Я не могу сейчас указать, в какой именно форме и как именно партия должна реагировать на созыв земского собора в момент выборной агитации и в момент его конституирования, — пусть это сделает наша резолюционная комиссия, — но во всяком случае партия должна ответить самым широким и открытым выступлением пролетариата.
Еще несколько слов по поводу легальных обществ. Я не согласен с т. Лесковым. Участие социал-демократии в этих обществах необходимо.
Следует помнить, что в легальных обществах группируются далеко не сознательные слои пролетариата, и оставить их на поживу либералам или, еще того хуже, разным Гермогенам мы не имеем права. Кроме того, участие членов нашей партии в легальных обществах вообще облегчает разрешение технической задачи открытого выступления в смысле захвата помещений для митингов.
Барсов [Цхакая]. По вопросу об отношении социал-демократии к политике правительства до переворота очень много говорили предшествующие ораторы. Но ни один из них не вспомнил об одном факте, — я говорю о судебной комедии правительства в делах политических. Между тем, это — важный вопрос и необходимо, чтобы съезд установил известное определенное отношение к этой новой тактике правительства.
Что же касается до главного вопроса наших прений, то я думаю, что докладчик говорил на тему, но неполно. Вообще по поводу всех дебатов за и против доклада я должен заметить следующее. Самодержавие дошло до того, что никакие зигзаги ему не помогут. Оно оказалось неспособным сплотить вокруг себя что-либо прочное. Ни один слой общества, кроме непосредственно заинтересованных в его политических аферах высших чиновников и крупнейших землевладельцев и финансовых тузов, не может ему сочувствовать, а тем паче поддерживать его сегодня. Оно, конечно, стремится, как и всякая форма деспотического правления, разделять общественные слои друг от друга — по сословиям, классам, национальностям и вероисповеданиям, и, натравливая их друг на друга, подчинить каждый из них своей беспрекословной воле. Divide et impera! (разделяй и властвуй. Прим. ред.) — вот девиз всех самодержцев.
Прошлое оставим в стороне и вспомним хотя бы только недавнюю бакинскую резню, учиненную именно правительством. А возьмите разные аферы правительства вроде японской войны в целях отвлечения внимания народа от внутренних неурядиц. Но ничто не помогает. Все служит и ведет к гибели обреченного исторически на гибель. Общество, дифференцируясь, образует партии разных оттенков, начиная от заядлых консерваторов-реакционеров из «Московских ведомостей» и реакционных либералов из «Нового времени» и кончая левым крылом «освобожденцев» или буржуазной демократии вплоть до социалистов-революционеров включительно. Большинство, и притом громадное большинство, из этих общественных слоев, групп или партий, конечно, революции сами по себе никогда не захотят и тем более не произведут. Те из них, которые настроены оппозиционно к правительству, будут пользоваться политической конъюнктурой и учитывать ее в свою пользу, т. е. на первых шагах уступок со стороны правительства они примирятся с ним. Буржуазия, хотя бы и мелкая, а следовательно, более демократичная, никогда не доводила до конца ни одной революции. Почему? Потому что она довольствовалась и малой уступкой правительства, боясь красного знамени пролетариата. Так было в Западной Европе в 1848 году.
Доклад т. Филиппова о расширении деятельности российской с.-д., т. е. о выступлении ее из подполья на открытую, более широкую работу, — еще чересчур рано предлагает легализировать эту с.-д. работу. Новые формы и приемы работы безусловно нужны, но не следует смешиваться в разных легальных либеральных обществах с буржуазией, которая может развратить рабочих с.-д., принижая ожесточенную классовую борьбу пролетариата до мирной гармонии интересов. Вообще из-за квартир и помещений не стоит легализироваться. Очевидно, докладчик, говоря о легальных обществах, имеет в виду петербургскую практику и вообще работу в больших городах. В провинции нет таких легальных обществ, которыми можно было бы воспользоваться. Да и сами либералы до сих пор слишком боялись нашего брата «красного». Еле-еле через Красный крест они поддерживают сидящих в тюрьмах, и то не всегда и не везде. На юге, и в том числе на Кавказе, много благоприятных условий для открытой работы: там больше полугода можно собираться под открытым небом на большие митинги. Нужно этим и пользоваться больше всего, разумеется, где можно. Можно агитатора посылать в чайные и другие места, где собираются разные отсталые темные слои пролетариата, для произнесения речей об их положении, — и то, если подготовленных сил достаточно. Но вообще искусственно звать в легальные общества наших организованных и организующихся рабочих не следует, а тем более не следует жертвовать из-за этого хорошими агитаторами или провоцировать лучших рабочих. Словом, нам следует прежде всего придерживаться революционных методов работы и главным образом революционных, не увлекаясь никакой легализацией, до окончательной ликвидации самодержавия. А с этим последним надо бороться на каждом шагу, и для этого-то и необходимо создавать из демократически настроенных масс пролетариата ядро социал-демократов путем усиленной агитации и пропаганды в широких слоях рабочего класса.
Председатель. Поступила следующая резолюция т. Камского: «Съезд поручает революционной комиссии выработать особую резолюцию по поводу созыва земского собора».
Я полагал бы отложить эту резолюцию до конца прений.
Камский. Я согласен.
Лядов. Я не согласен с т. Лесковым. Мы должны пользоваться и легальными обществами для усиленной агитации. Пример Петербурга показывает, что не следует принимать участия в самих комиссиях, но что мы должны пользоваться предвыборной агитацией. Мы не сможем легализироваться, но мы можем добиться, чтобы смотрели сквозь пальцы на нашу деятельность. Мы должны проникать в зубатовские, «независимые» и другие общества. В руках либералов масса обществ, множество средств для агитации. В нашей резолюции должна быть подчеркнута необходимость пользоваться легальными и нелегальными обществами. Земский собор не означает конфликта с самодержавием, — напротив, это будет союз. Либералам не нужна «писанная бумажка», лишь бы им санкционировали возможность свободно высказываться.
Зимин [Красин]. Отмечаю неудовлетворительность хода прений по второму пункту порядка дня. От лица резолютивной комиссии предлагаю всем вносить больше проектов резолюций. В дополнение к резолюции т. Филиппова считаю необходимым принять еще резолюцию, вроде внесенной т. Лесковым. Я не согласен только с концом этой последней резолюции: по моему мнению, следует принимать участие в легальных обществах. Если бы партия держалась такой тактики, то Петербургский комитет не проспал бы гапонады.
Вношу следующую свою поправку к резолюции Лескова:
1) ...«призывая его к полному и категорическому отказу от участия в каких бы то ни было правительственных комиссиях, анкетах, выборах в создаваемые правительством карикатурные подобия народного представительства и тому подобных способах совлечения пролетариата с его революционного пути»;
2) начиная со слов: «вместе с тем» — весь конец выкинуть.
Филиппов [Румянцев]. Речи товарищей еще больше утвердили меня в моем мнении. Вопрос об открытом выступлении социал-демократии имеет громадное значение. Вопрос этот скоро станет перед всеми нами конкретно. Я, правда, основывался на практике Петербургского комитета. Но и другие товарищи, например, Камский, подтверждают необходимость для партии перехода от подпольной работы к открытой. Сделанные замечания сводятся к одному полезному указанию, а именно, что необходимо рассмотреть вопрос об отношении к реформаторству правительства. Менее существенны замечания т. Лескова об участии в легальных обществах.
Остановлюсь на первом пункте. Нам действительно необходимо решить вопрос об отношении к политике правительства, но не в общей форме (это было бы повторением того, что с.-д. постоянно говорит), а в конкретной по отношению к ближайшим планам правительства. Поэтому первая часть резолюции т. Лескова бессодержательна и неприемлема. Из всей нашей программы ясно, что мы относимся отрицательно к реформам правительства. Ссылка на Петербургский комитет говорит против т. Лескова. Я не буду защищать деятельность Петербургского комитета в целом. Комитет проспал очень много. Невнимание к гапоновским обществам оказалось пагубным, и оно вытекало в значительной мере из прямолинейного и неправильного понимания наших общих принципов. Комиссии же Шидловского мы не проспали. Еще до опубликования извещения этой комиссии комитет был прекрасно о ней осведомлен и выработал свою тактику. Споров не было, что надо бойкотировать комиссию. Но ограничиться выпуском листков о бойкоте, хотя и отвечало бы общему принципу нашей тактики, привело бы к тому, что выборы произошли бы без участия комитета. Избиратели колебались, думали, что комиссия что-нибудь даст полезное для рабочих, — правительство ведь тоже агитирует. Стремление со стороны рабочих участвовать в выборах было несомненно. Нам предстояло или стоять в стороне от предвыборной агитации или показать на деле фальшивость и обманчивость правительственной политики. А это можно было сделать, лишь принявши участие в выборах, проведя сознательных рабочих в число выборщиков, предъявив требования к комиссии, которые, несомненно, не будут исполнены. Надо пользоваться каждым случаем открытого выступления, показывать на деле лицемерие правительства, — тогда и только тогда массы будут верить нам, — иначе влияние будет ничтожно, влиять же на рабочих будут Гапоны и даже провокаторы.
Теперь остановлюсь на втором вопросе, — относительно необходимости вынесения резолюции об отношении к реформаторским попыткам правительства. Со сделанными добавлениями моя резолюция отвечает на этот вопрос. Последний надо конкретизировать. Либералы уже готовятся к кампании за земский собор. Созыв земского собора есть наиболее крупная реформа из числа обещанных правительством. Ответ ясен: отношение к ней должно быть отрицательное, — необходимо указывать, что нужен не собор, а учредительное собрание на основе всеобщего и т. д. избирательного права. Но, вопреки такому нашему стремлению, земский собор может быть созван. Как же мы отнесемся к совершившемуся факту? Вот конкретный вопрос, который нужно решить. Товарищи Зимин и Лесков высказались за отказ от участия в выборах, для меня же лично этот вопрос еще не ясен. Если мы не можем категорически рекомендовать неучастие, то не можем вынести резолюцию и об участии. Следует предоставить решить этот вопрос будущему центру, основываясь на конкретных условиях созыва земского собора.
Присоединяюсь к добавлениям нескольких товарищей и считаю необходимым внесение дополнительных резолюций, кроме предложенной мною.
Председатель читает следующее предложение т. Орловского.
Предлагаю абзац первый и последний (со слов «такая тактика»...) выбросить, как относящиеся к вопросу о либералах.
Абзац 3-й («принять меры к тому, чтобы» — до конца абзаца) выбросить, как входящий по существу в резолюцию II съезда о демонстрациях.
Дополнить резолюцию указанием на отношение к реформизму в духе поправки тт. Тигрова, Воинова и др.
Сергеев [Рыков]. По вопросу о втором пункте намечены 2 резолюции. Первая резолюция неудовлетворительна. Резолюция должна выражать нашу тактику в тот момент, когда правительство попытается заключить союз с рабочими. Тактика Петербургского комитета была тоже неправильна. В Москве фармацевты, приказчики и др. совершенно отказались от участия в выборах и шли, таким образом, впереди тактики, рекомендуемой т. Филипповым. Его резолюцию считаю бессодержательной по существу.
На II съезде была принята резолюция о старостах, породившая на местах большую путаницу. Этот опыт и история комиссии Шидловского раскрыли нам глаза. Нашей тактики мы не должны детализировать на съездах. Нам следует воздержаться от категорических ответов в подобных случаях. Сопоставлю теперь 1-й и 3-й пункты резолюции. Здесь аргументация «хвостистская». Мы должны устраивать рабочие собрания и пропагандировать на них наши общие с.-д. принципы, независимо от того, устраивают ли подобные собрания либералы или нет. Резолютивная часть вовсе не указывает нам тактики, а лишь технические рамки для пропаганды и агитации. Это не тактика, а вопрос о большом зале. (Смех.) По содержанию резолюция не дает ничего нового, а потому предлагаю ее отклонить.
Сосновский [Десницкий] вносит новую резолюцию:
«Принимая во внимание, во-1), что самодержавное правительство в своих попытках сохранить существующий порядок делает и будет делать все возможное для совлечения пролетариата с единственно правильного революционного пути, постоянно будет стараться затемнять классовое самосознание пролетариата, обольщая его возможностью улучшения классового положения при сохранении самодержавия;
2) что в настоящий революционный момент все другие партии, возникшие уже и возникающие, с своей стороны, также делают и будут делать попытки затемнить классовое сознание пролетариата, взять на себя представительство его интересов и руководство в борьбе за изменение политического строя России;
3) что правительство в союзе с менее, чем социал-демократия, последовательно революционными партиями попытается заменить истинное представительство народа неполным представительством наименее враждебных самодержавию классов и сословных групп, —
III партийный съезд предлагает партии:
1) отказываясь от участия во всех попытках правительства затемнить классовое самосознание пролетариата и совлечь его с единственно правильного революционного пути (комиссии, анкеты, так называемый земский собор и т. д.), в то же время использовать все подобные шаги правительства в целях самой широкой агитации и пропаганды наших ближайших задач и невозможности их осуществления помимо вооруженного восстания, в целях закрепления и расширения организационных связей социал-демократии в самых широких массах пролетариата;
2) в то же время путем открытого выступления социал-демократии в агитации и пропаганде, пользуясь для этого решительно всеми возможными средствами (митинги под открытым небом и в закрытых помещениях, выступление в легальных обществах, проникновение в профессиональные союзы и т. д.), всегда и неуклонно исполнять нашу задачу организации пролетариата под анаменем революционной с.-д.».
Ленин. Мы находимся в затруднительном положении. У нас имеются три резолюции и три поправки. Резолюции растут и развиваются, и процесс этот совершенно не урегулирован. Тема оказалась шире, чем предполагал докладчик. Придется вернуть резолюцию в комиссию, хотя т. Сергеев, по-видимому, высмеивает это предложение. Вопроса об открытом выступлении касались все ораторы. Доклад теме соответствует, но его необходимо дополнить. Насчет участия в обществах столкнулись два мнения. Съезд категорических указаний не может давать об участии в обществах. Надо пользоваться всеми средствами для агитации. Из опыта с комиссией Шидловского нельзя вывести безусловно отрицательного отношения. Говорят, резолюция не дает ничего нового. Хорошее — скажи и еще раз скажи. Мнение т. Зимина угловато. Ответить категорически, следует ли участвовать в земском соборе, нельзя. Все будет зависеть от политической конъюнктуры, системы выборов и других конкретных условий, которых заранее учесть нельзя. Говорят, земский собор — это обман. Это верно, но иногда для того, чтобы разоблачить обман, надо принять участие в выборах. Кроме общей директивы дать ничего нельзя. Повторяю, по-моему, следует вернуть все резолюции в комиссию, расширив ее состав.
Председатель читает проект поправки т. Константинова:
«Принимая во внимание, что быстрый рост с.-д. влияния в широких рабочих массах уже заставляет, а в будущем еще более заставит правительство все чаще и чаще прибегать к политике устрашения в виде чрезмерного развития шпионажа, увеличения репрессий по отношению к арестованным, массовых арестов и обысков, образования черных сотен, устройства погромов;
принимая во внимание, что в широких массах рабочего класса накопившийся горючий материал настойчиво ищет выхода, —
съезд предлагает комитетам не оставлять без ответа каждое реакционное посягательство, не останавливаясь перед необходимостью открытого и вооруженного выступления, ввиду громадного революционного значения этих выступлений как для развития политического сознания отсталых слоев населения, так и для воздействия на тактику самого правительства».
Сосновский высказывается за предложение председателя.
Валерьянов [Лосев] находит, что в комиссии будут повторены те же прения, что и здесь.
Лесков. Я согласен, что необходимо вопрос вторично сдать в комиссию. Отсюда возникает вопрос о том, насколько целесообразно организованы наши работы. Члены комиссий (а некоторые работают в нескольких комиссиях) могут уделять работам лишь незначительные обрывки времени и не успевают в должной мере подготовить доклады и резолюции. Вопрос о правильной постановке работ комиссий — весьма существенный.
Перехожу к дебатам по существу. Я предоставляю съезду решить, которая из резолюций более остроумна, более содержательна.
Тов. Филиппов заявил сам, что не знает, какой тактики партия должна придерживаться по отношению к земскому собору, что в этом вопросе нельзя высказываться категорически. Я считаю такую неопределенность недостаточным ответом на стоящий перед нами вопрос. Тов. Сергеев, соглашаясь в этом с т. Филипповым, сбился на ту же позицию хвостизма, которую сам клеймил. Мы должны в резолюции дать общий лозунг, и этот лозунг — отрицательное отношение ко всяким комиссиям, борьба с ними. Тов. Филиппов спрашивает, какой результат получился бы, если бы Петербургский комитет отказался от принятой им тактики и ограничился выпуском листка против комиссии. Отвечаю: несомненно, плачевный. Но я вовсе не так понимаю агита цию против комиссии. Петербургский комитет, если только у него для этого есть силы, должен был организовать ряд рабочих митингов, в результате которых явился бы ряд резолюций, постановлений, принятых если не сотнями, то десятками тысяч рабочих. Говорили, что необходимо пользоваться уступками правительства для закрепления позиции за пролетариатом. Ставя вопрос так, мы перестаем быть революционерами, забываем, что закрепить что-либо за рабочим классом мы сможем, только свергнув самодержавие, а не сделками с ним. Что касается воспитательного значения для пролетариата участия в комиссиях, то воспитывать можно и другим, более революционным путем, — путем решительного отказа от комиссий и фактического осуществления своих прав, о чем я говорил раньше. Когда я говорил, что не следует вовлекать рабочих в легальные и полулегальные общества, я имел в виду неопределенность понятия «участие». Это отразилось и в речах многих товарищей. Необходимо и здесь определенно выяснить, что никакого организованного участия в легальных обществах, как таковых, мы не должны принимать, а пользоваться ими лишь технически: можно воспользоваться залом, — воспользуемся; в крайнем же случае открыто выступивший пролетариат может взять их и тем путем, каким он сокращает рабочий день и т. п., но ни в каком случае не ставить наши собрания в зависимость от благосклонного согласия либералов.
Рыбкин. Я хочу сообщить съезду, что рабочие готовы послать к черту земский собор, где не будет рабочих (Ленин: великолепно!).*
Филиппов . Тов. Сергеев, чтобы убедить товарищей в моем «хвостизме», прибегнул к странному приему. Он сам формулировал мои собственные мысли. Я убежден, что Петербургский комитет поступил вполне правильно, провалив комиссию Шидловского. Конечно, если бы петербургские рабочие были политически воспитаннее, то можно было бы сразу рекомендовать им бойкот. Меня термин «хвостизм» не пугает. Я отмечу только, что по существу никто ничего не возразил мне. Я утверждаю, что комитеты недостаточно пользуются возможностью открытого выступления, может быть, боясь отступить от чистоты принципов. Повторяю, что считаю в высокой степени необходимым вынести по этому поводу резолюцию.
Председатель перечисляет поступившие резолюции и поправки и ставит на голосование сдачу их в комиссию.
Принято единогласно.
Далее были проведены довыборы комиссии по выработке резолюции и заседание было закрыто.
На следующем заседании - одиннадцатом - был заслушан доклад Ленина
по вопросу об участии социал-демократии во временном революционном правительстве, который обсуждался на 12-м заседании, где и была принята окончательная резолюция.
Текст выступления Ленина и ход обсуждения мы опускаем поскольку сама тема имела исключительно гипотетический характер - а если произойдет революция, то надо ли социал-демократам идти во власть? Ленин скорее читал блестящую лекцию, приводил множество ссылок на различные работы Маркса, Энгельса, заочно полемизировал с Плехановым, Мартовым.
В 1905-м году возможности участия в правительстве не представилось, да и в 1917-м (после февральской революции) тоже. Текст резолюции мы приводим в общем перечне резолюций.
А обсуждение вопросов об открытом политическом выступлении, об отношении к политике правительства было продолжено на 13-м заседании
заседание ТРИНАДЦАТОЕ
19 апреля (2 мая), вечернее
Читаются и утверждаются протоколы 4 и 5 заседаний. *
* В тексте протокольной комиссии начало протокола было следующее:
«Читается протокол 4 заседания. Во время чтения делаются в некоторых местах делегатами поправки, которые с согласия съезда и вносятся в протокол. Протокол 4 заседания утверждается. Читается и утверждается протокол 5 заседания.
Читается следующее заявление Диогенова [Шевелкина]: За съездом следит агентура не только на местах собраний, но и за отдельными лицами с упорством, достойным лучшей участи. Следят не поодиночке, а по два и даже по трое.
По прочтении председатель предлагает выбрать конспиративную комиссию из трех лиц (Кузнецов, Летнев и Китаев) для заметания следов и составления маршрута для делегатов».
Заявление Диогенова в женевском издании протоколов не было опубликовано по конспиративным соображениям. Ред.
Вносится следующее заявление 17 участников съезда: «Предлагаем бюро озаботиться о возможно точном соблюдении регламента III съезда — не допускать отклонения ораторов от точных рамок поставленного на обсуждение вопроса и вообще принять все меры к возможному ускорению съезда, ввиду крайней необходимости возможно скорее окончить работы съезда и крайней утомленности всех делегатов».
Подписи: Сергеев, Сосновский, Тигров, Орловский, Камский, Барсов, Осипов, Лесков, Петров, Константинов, Жарков, Китаев, Мосальский, Летнев, Осетров, Рыбкин, Вельский.
Бюро присоединяется к заявлению.
Читаются проекты резолюций:
I . Товарищей Филиппова и Ленина. По вопросу об открытом политическом выступлении РСДРП.
Принимая во внимание:
1) что революционное движение в России до известной степени расшатало и дезорганизовало уже самодержавное правительство, которое оказывается вынужденным допустить некоторую свободу политического выступления враждебных ему классов;
2) что этой свободой политического выступления преимущественно пользуются теперь буржуазные классы, усиливая, таким образом, еще более свое экономическое и политическое преобладание над пролетариатом и увеличивая опасность превращения рабочего класса в простой придаток буржуазной демократии;
3) что среди рабочих масс все шире и шире обнаруживается стремление к самостоятельному и открытому выступлению на политическую арену, хотя бы и без всякого участия социал-демократии, —
III партийный съезд РСДРП обращает внимание всех партийных организаций на необходимость:
а) пользоваться каждым случаем открытого выступления для противопоставления общедемократическим требованиям самостоятельных классовых требований пролетариата, для организации его в самом ходе таких выступлений в самостоятельную с.-д. силу;
б) использовать все легальные или полулегальные рабочие общества, союзы и др. организации для обеспечения преобладающего влияния на них социал-демократии и превращения их по мере возможности в опорные пункты будущей открытой социал-демократической рабочей партии в России;
в) принять меры к тому, чтобы наши партийные организации, наряду с сохранением и развитием своего конспиративного аппарата, приступили немедленно к подготовке целесообразных форм перехода, во всех случаях, когда это возможно, к открытой деятельности с.-д. партии, не останавливаясь при этом и перед столкновением с вооруженной силой правительства.
II . Проект коллективной резолюции об отношении к тактике правительства в предреволюционный момент.
«Принимая во внимание, что в целях самосохранения правительство в переживаемый революционный период, усиливая обычные репрессии, направленные преимущественно против сознательных элементов пролетариата, вместе с этим:
1) пытается путем уступок и обещаний реформ политически развратить рабочий класс и тем отвлечь его от революционной борьбы;
2) с тою же целью облекает свою лицемерную политику уступок в псевдо-демократические формы, начиная с приглашения рабочих выбирать в комиссии и совещания своих представителей и кончая созданием карикатурных форм народного представительства, вплоть до комиссии Булыгина, земского собора и т. п.;
3) пытается организовать и поднять против революции не только так называемые черные сотни, но и все вообще реакционные, бессознательные и ослепленные расовою или религиозною ненавистью элементы народа, —
III съезд РСДРП постановляет предложить всем партийным организациям:
а) разоблачая реакционные цели правительственных уступок, подчеркивать в пропаганде и агитации их вынужденный характер — с одной стороны, и безусловную невозможность для самодержавия дать удовлетворяющие пролетариат реформы — с другой;
б) пользуясь предвыборной агитацией и принимая в тех случаях, когда это целесообразно, участие в самых выборах, разъяснять рабочим истинный смысл подобных мероприятий правительства и доказывать им необходимость для пролетариата созыва революционным путем учредительного собрания на основе всеобщего, рапного и прямого избирательного права с тайной подачей голосов;
в) организовать пролетариат для немедленного введения революционным путем 8-часового рабочего дня и осуществления всех главных требований нашей программы-минимум;
г) организовать вооруженный отпор выступлению черных сотен и всех вообще реакционных элементов, руководимых правительством».
Бюро предлагает ограничить время ораторов двумя минутами, говорить только о необходимых изменениях в резолюциях.
Собрание соглашается, и на обсуждение ставится первая резолюция.
Лесков [Романов]. Предлагаю исключить из резолюции фразу: «превращения их, по мере возможности, в опорные пункты будущей открытой с.-д. партии», так как легальные общества отвлекают пролетариат от методов революционной борьбы. Это не значит, что мы не должны пользоваться ими, как техническим аппаратом. *
* В тексте протокольной комиссии далее следовало: «Мосальский [Крамольников] начинает обсуждать вместо первой вторую резолюцию, но председатель его останавливает».
Камский [Обухов] предлагает в пункте а) к фразе «для противопоставления буржуазно-демократическим течениям» прибавить «и реакционным», но берет поправку обратно.
Тигров [Авилов]. В резолюции упущено, что открытое выступление необходимо нам, как подготовка к будущему легальному выступлению с.-д. партии. Поэтому предлагаю добавить к мотивировке резолюции указание на то, что социал-демократии необходимо приспособиться к условиям легальной деятельности и создать многочисленные кадры сторонников. **
** В тексте протокольной комиссии далее следовало: «Орловский [Воровский] — начинает обсуждать вторую резолюцию, председатель его останавливает.
Воинов [Луначарский] — присоединяется к смыслу резолюции и вносит стилистические поправки, которые и принимаются собранием». Ред.
Сергеев [Рыков]. Нахожу, что первая резолюция не относится к порядку дня. 1-й, 2-й и 3-й пункты могут быть отнесены к вопросу о либералах и об агитации. Предлагаю их внести в соответствующий порядок дня.
Ленин. Тов. Сергеев не прав. Перед нами цельный вопрос об изменении характера деятельности социал-демократии, что и констатируется резолюцией.
Сосновский [Десницкий]. Присоединяюсь к мнению т. Сергеева. Все, что имеется в предлагаемой резолюции, входит в методику нашей работы. Ее содержание не соответствует заголовку. И самая мотивировка открытого выступления является неудобоприемлемой: наше выступление мотивируется выступлением либералов.
Зимин [Красин]. Я присоединяюсь к мнению о том, что резолюция должна быть отнесена к пункту о пропаганде и агитации, но протестую против того, чтобы отнести ее к пункту о либералах. Ввиду необходимости ускорить работы съезда, предлагаю закончить обсуждение этой резолюции и отнести ее к другому пункту порядка дня.
Барсов [Цхакая]. Обе резолюции могут быть приняты. Одна не исключает другой. Мне кажется узким взгляд на первую резолюцию, как на относящуюся к либералам. Она относится к вопросу о нашей тактике, которая выдвигается самою жизнью.
Председатель ставит на голосование предложение о немедленном вотировании резолюции, что и принимается 13 голосами против 6.
Баллотируется следующая поправка т. Лескова: «Предлагаю в п. б) слова «использовать... для обеспечения преобладающего влияния социал-демократии на такие общества и превращения их...» — заменить словами «использовать... для обеспечения преобладающего влияния социал-демократии на рабочие массы». Отклоняется.
Резолюция тт. Филиппова и Ленина вотируется и принимается единогласно (все совещательные — за).
Вотируется следующая поправка т. Тигрова: Предлагаю вставить: «Принимая во внимание, что социал-демократии необходимо подготовиться к выступлению в виде политической партии при условиях политической свободы, а для этого она должна создать значительные кадры своих сторонников, приспособиться к легальным условиям работы и расширить масштаб своей деятельности»... Отклоняется.
Председатель. Предлагаю приступить к обсуждению второй резолюции.
Орловский. Высказываюсь против пункта б), считая его мелочным, так как он приноровлен только к комиссии Шидловского, представляющей единичное явление. Едва ли правительство повторит этот опыт.
Зимин. Дело идет не только о комиссии Шидловского. Словами «созданием карикатурных форм народного представительства» характеризуется целая полоса правительственной политики, которая, начиная с комиссий, может закончиться каким-нибудь экспериментом с земским собором или даже учредительным собранием. Этот проект кажется мне достаточно широким, нам необходимо выяснить отношение к нему.
Филиппов [Румянцев]. Вполне присоединяюсь к т. Зимину и хочу только внести одну поправку к резолюции. Прошу исключить слова «вплоть до комиссии Булыгина». Правда, земцы просились в эту комиссию, но это не значит еще, чтоб эта комиссия была «формой народного представительства».
Максимов [Богданов]. В пункте в) предлагаю вместо слов «введения революционным путем» поставить: «осуществления революционным путем».
Вельский [Красиков]. Выражение «революционный путь» вносит некоторую неясность. Мне кажется, было бы более правильным сказать: «фактическое завоевание».
Ленин. Присоединяюсь к мнению т. Вельского. Мы принижаем понятие революции, когда применяем это слово по отношению к простому захвату некоторых мелочных прав.
Лесков. Предлагаю оставить выражение «революционный путь». Революция не предполагает непременно захват власти и затем установление норм законодательным путем. Революционное право рабочих может осуществляться в отдельных его частях. Так, осуществление права стачек происходит путем фактического применения этого права, — это тоже революционный путь.
Максимов. Я замечу, что 8-часовой рабочий день далеко не мелочи.
Воинов. Я настаивал бы на том, чтобы оставить слова «революционный путь». Мы ведь должны организовать пролетариат для завоевания, вопреки закону, пунктов нашей программы. Это — новая форма борьбы, и если бы нам удалось сорганизовать ее, это был бы блестящий успех.
Орловский. Мне кажется, что этот сложный пункт действительно плохо проредактирован. Слово «революционный» повторяется в равнозначащем смысле, когда говорится о созыве учредительного собрания и введении 8-часового рабочего дня.
Нужна такая формулировка, чтобы не было сомнений в том, что такой метод действительно революционный.
Мосальский. Я самым решительным образом высказываюсь против нарочитого подчеркивания якобы революционности таких актов, как завоевание 8-часового рабочего дня путем самовольного оставления работы ранее назначенного времени. Этот метод борьбы, конечно, очень желателен, но то, что 8-часовой день будет осуществлен путем нарушения устава или закона, еще не есть характеристика революционности. Такое подчеркивание опасно: оно может стушевать разницу между революционным преобразованием и реформой, вырванной у правительства или фабриканта. Разница же между ними та, что как бы ни была велика реформа, она непременно дается или уступается политически бесправному народу или берется политически бесправным классом, вопреки существующему праву, вопреки закону. Революционное же преобразование, хотя бы самое ничтожное, предполагает, как непременное условие, предварительный переход политической власти к угнетаемому дотоле классу и осуществляется этим последним не путем игнорирования, нарушения закона, а через посредство закона, на основании революционного права. Так думаю я, так думает Каутский, так должен думать и рабочий класс.
Вельский. Присоединяюсь к мнению, высказанному т. Мосальским. Завоевывание обычного права не есть еще революционный путь. Интересно было бы посмотреть, как можно отвоевать таким революционным путем, например, фабричных инспекторов.
Андреев [Алексеев]. Я высказываюсь за оставление в резолюции выражения «революционный путь» ввиду того, что этим мы хотим отметить, что предлагаем партийным организациям фактически завладеть некоторыми пунктами, не останавливаясь для этого даже перед вооруженным столкновением.
Ленин. Согласен с тем, что слово «революционный путь» выражает более энергичное ведение борьбы, но этим принижается понятие революции. Предлагаю или заменить словами «вопреки закону», или же после выражения «революционным путем»— вычеркнуть слова «минимальную программу», потому что можно понять, что мы всю революцию хотим произвести таким путем.*
Собрание приступает к обсуждению резолюции по пунктам.
< ............. >
Резолюция читается и принимается единогласно в следующей окончательной редакции:
Резолюция III съезда РСДРП об отношении к тактике правительства накануне переворота.
«Принимая во внимание, что в целях самосохранения правительство в переживаемый революционный период, усиливая обычные репрессии, направленные преимущественно против сознательных элементов пролетариата, вместе с тем
1) пытается путем уступок и обещаний реформ политически развратить рабочий класс и тем отвлечь его от революционной борьбы;
2) с тою же целью облекает свою лицемерную политику уступок в псевдодемократические формы, начиная с приглашения рабочих выбирать в комиссии и совещания своих представителей и кончая созданием карикатурных форм народного представительства, вроде так называемого земского собора;
3) организует так называемые черные сотни и поднимает против революции все вообще реакционные, бессознательные или ослепленные расового и религиозною ненавистью элементы народа, —
III съезд РСДРП постановляет предложить всем партийным организациям:
а) разоблачая реакционные цели правительственных уступок, подчеркивать в пропаганде и агитации их вынужденный характер — с одной стороны, и безусловную невозможность для самодержавия дать удовлетворяющие пролетариат реформы — с другой;
б) пользуясь предвыборной агитацией, разъяснять рабочим истинный смысл подобных мероприятий правительства и доказывать необходимость для пролетариата созыва революционным путем учредительного собрания на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права с тайною подачей голосов;
в) организовывать пролетариат для немедленного осуществления революционным путем 8-часового рабочего дня и других стоящих на очереди требований рабочего класса;
г) организовывать вооруженный отпор выступлению черных сотен и всех вообще реакционных элементов, руководимых правительством».
Далее на 13-м заседании был раасмотрен доклад мандатной комиссии о представительстве на съезде Одесского комитета, а также доклад Ленина "О поддержке крестьянского движения", который обсуждался на 14 и 15 заседаниях. Содоклад по этому вопросу делал Барсов.
Во время 14 заседания поступило сообщение из Варшавы:
Из стенограммы ЧЕТЫРНАДЦАТОГО ЗАСЕДАНИЯ:
Зимин. Телеграф принес известия о новых зверствах в Варшаве. Полиция и войска стреляли, — много убитых. Предлагаю почтить память погибших борцов вставаньем.
Все встают.
Воинов. Предлагаю следующую резолюцию:
«III съезд РСДРП выражает свое негодование по поводу полых убийств народа, организованных преступным правительством 1 мая в Варшаве и Лодзи, приветствует мужество и решимость братского пролетариата Польши и выражает уверенность в скором наступлении того дня, когда пролетариат всех национальностей России дружно выступит против ненавистного самодержавия и окончательной победой над ним расчистит себе путь для дальнейшей борьбы за социализм».
Резолюция принята единогласно.
далее
Об участии социал-демократии во временном революционном правительстве
