Дети Адама

Запружены реки мои

Запружены реки мои, и это причиняет мне боль,

Нечто есть у меня, без чего я был бы ничто,

Это хочу я прославить, хотя бы я стоял меж людей одиноко,

Голосом зычным моим я воспеваю фаллос, Я пою песнь зачатий,

Нам нужны наилучшие дети и в них наилучшие люди,

Я пою возбуждение мышц и слияние тел,

Я пою песнь для тех, кто спит на одной кровати (о неодолимая похоть),

О, взаимное притяжение тел — для каждого тела свое манящее тело,

Ради того, что ночью и днем, голодное, гложет меня,

Ради мгновений, когда я зарождаю ребенка, ради этих застенчивых болей (я воспеваю и их,

В них я надеюсь найти то, чего не нашел нигде, хотя ревностно искал много лет),

Я пою чистую песнь души, вспыхивающей яркими вспышками,

Я возрождаюсь с животными, вместе с грубейшей природой,

Этим я песни свои насыщаю, а также тем, что сопутствует этому,

Запахом лимонов и яблок, весенней влюбленностью птиц,

Лесною росою, набеганием волн,

Диким набеганием волн на сушу (я воспеваю и их),

Желанною близостью, видом прекрасного тела,—

Пловец обнаженный, плывущий в воде, или на спине на волне неподвижно лежащий,

Близится женское тело, я потупляюсь, любовная плоть у меня и дрожит, и болит,

Загадочный бред, безумство страсти, о, отдаться тебе до конца

Ближе прижмись и слушай, что я прошепчу тебе:

Я люблю тебя, я принадлежу тебе весь,

О, только бы нам ускользнуть ото всех, убежать беззаконными и вольными,

Два ястреба в небе, две рыбы в волнах не так беззаконны как мы!).

О, дикая буря, через меня проходящая, и я, от страсти дрожащий,

О, клятва о том, что мы слиты на веки — я и женщина которая любит меня и которую я люблю больше, чём жизнь мою

(О, я охотно сейчас отдал бы все за тебя,

И если нужно, да сгину,

Только бы ты и я! И что нам до того, что делают и думают другие!

Что нам до всего остального?

Только бы нам насладиться друг другом и исчерпать друг друга совсем до конца, если иначе нельзя!)

Ради того капитана, которому я уступаю все судно,

Ради того генерала, который командует мною, командует всеми.

Ради нашего пола, основы всего,

Ради того, что в тиши я так часто томился в стороне ото всех, когда множество близких вокруг, а та, кого хочешь, не близко,

Ради долгого задержанного поцелуя в грудь или губы,

Ради тесных об'ятий, которые делают пьяным меня и всякого другого мужчину,

Ради того, что знает хороший супруг, ради этой работы отцовства,

Ради безумства, победы и отдыха (податливое одеяло отброшено прочь!)

Ради того, что она так не хочет, чтобы я от нее оторвался, и я не хочу оторваться,

(Но, нежная, помедли мгновение, и я опять возвращусь к тебе!)

Ради этого часа, когда звезды сияют и падают росы,

Я славлю тебя, о, священное дело, и вас, о, дети, уготованные к нему,

И вас, могучие чресла.

 

Я пою электрическое тело
(Фрагмент)

4

Я заметил, что быть с теми, кто мне нравится, — довольно,

Провести вечер в тесном кругу, — довольно,

Быть окруженным живою, прекрасной плотью, которая дышит и смеется — довольно,

Проходить среди людей и касаться их тела и обнимать то мужскую, то женскую шею, чего мне еще!

Большего счастия я не прошу, я плаваю в этом, как в море.

Стоять близко к мужчинам и женщинам, смотреть на них, касаться их руками, вдыхать их запах — это радует душу,

Все вещи радуют душу, но это радует очень.

Это — женское тело.

С головы до ног от него исходит божественный свет,

Оно тянет к себе ярым неодолимым притяжением,

Под его дыханием, я, как беспомощный пар, все с меня упадает тогда, остаемся только я да оно,

Книги, искусства, религии, время и то, чего я ждал от небес, и то, что меня ужасало в аду, все исчезает тогда,

Какие-то безумные нити, какие-то дикие ростки неудержимо из него пробиваются,

Прилив и отлив любви, сладкие муки вздымаемой, крепнущей плоти,

Бьющая влага любви, горячие, обильные брызги, белый, густой, исступляющий сок,

Новобрачная ночь любви, верно и нежно входящая в распростертый рассвет.

Женщина — это зерно: ребенок рождается женщиной,

мужчина рождается женщиной,

Это баня, купель родов, из которой исходят все вещи, большие и малые, — это вечный, неустанный исход.

Женщины, что вам стыдиться! вы — ворота тела, вы — ворота души.

В женщине — все, все качества, она придает им гармонию,

Она на своем месте, она в равновесии, она движется гармонично и прямо,

Она — все вещи, под достодолжным покровом,

Она и действенная и косная равно,

Она родит не только дочерей, но и сыновей, не только сыновей, но и дочерей.

Когда я вижу мою душу, отраженную в Природе,

Когда я вижу сквозь дымку

Кого-то в невыразимой законченности, в красоте и здоровье,

Вижу склоненную голову, руки, сложенные на груди, —

Женщину вижу я.

6

Мужское тело в продаже!

(Я часто до войны ходил побродить на невольничьем рынке).

Глупый купец не умеет торговать. Я охотно ему помогу.

Джентльмэны! Пред вами чудо!

Какой бы ценой ни ценили его, какую бы цену ни просили, цены этой мало,

Чтоб создать это чудо, наша земля готовилась миллиарды веков,

Для него без остановки, без запинки кружились, вертелись миры.

Взгляните на эту голову, в ней всесокрушающий мозг,

Посмотрите на эти руки и ноги, красные, черные, белые, как мудры в них жилы и нервы,

А какие чудеса внутри!

Там кровь пробегает, та же самая древняя кровь, та же самая вечная, красная кровь;

Там набухает и мечется сердце, там все желания, стремления, страсти;

{Или вы думаете что их там нет, раз они не изливаются, в салоне или на лекции в аудитории?)

Он не один, он отец тех, кто станут отцами и сами,

Многолюдные царства таятся в нем, гордые богатые республики.

И знаете ли вы, кто придет от потомков потомков его!

(Можете ли вы доискаться, от кого произошли вы сами, если всмотреться в былые века?)

8

Нет на свете святыни, если тело человека не свято.

Мужское и женское чистое, крепкое тело красивее, чем самое красивое лицо…

Женщина ждет меня

Женщина ждет не дождется меня,

У нее нет недостатка ни в чем, она вмещает в себе все без из'яна,

Но не было бы у нее ничего, если бы у нее не было пола,

Если бы у истинного мужа не было влаги для нее.

Пол вмещает все, и тело, и душу,

Все в нашем поле, — надежды и страсти, красоты и услады земли,

Власти, боги и судьи, доброта, здоровье, гордость,

Все это пол и от пола, здесь его оправдание.

Тот мужчина, который мне люб, без стыда исповедует, что его пол ему сладок,

И женщина, которая мне по душе, без стыда исповедует, что ее пол ей сладок.

Я уйду от бесстрастных женщин,

Я пойду и побуду с той, которая ждет не дождется меня, с теми, у которых горячая кровь, которые меня утолят,

Я вижу, что они достойны меня, и я буду им крепкий супруг.

Они мне подстать,

От пламенных солнц и от буйных ветров у них загорелые лица,

Божественна древняя гибкость их тел,

Они умеют скакать на коне, плавать, грести, бороться, бегать, стрелять, отступать, нападать, защищаться,

Они горды своим бытием, они ясны, гармоничны и спокойны.

Я прижимаю вас к себе, женщины, я не вправе отпустить вас, я хочу вам добра,

Вы — для меня, я — для вас, но мы служим кому-то Иному:

В ваших недрах таятся герои и барды, которые могучее меня,

Они дремлют в ваших телах и не желают проснуться от прикосновения другого мужчины,

Только я могу их разбудить.

Это я, это я, о, женщины,

Грубый, нещадный, большой, непреклонный,

Но вас я люблю, я больно не сделаю вам больше, чем вам это надо,

Я вливаю в вас свое вещество, чтобы воплотить через вас тысячи будущих лет,

Я не смею оторваться от вас, покуда я не дам на хранение того, что скопилось во мне.

Я долго был запруженной рекою, теперь мою запруду прорвало, и вот я вливаюсь в вас,

Капли, которые я вливаю в вас, да станут могучими, ярыми девушками, новыми певцами, музыкантами,

Любимыми Америкой и мною.

За эту затрату любви я потребую, чтобы вы родили наилучших мужчин и женщин,

Я захочу, чтобы они так же сливались, как сливаемся мы сейчас, —

Да вырастут севом богатым у них и рождение, и смерть, и бессмертье, и жизнь,

Которые ныне я сею любовью моей.

Час исступления и радости

Час исступления и радости! О, безумная! Дай же мне волю!

(Что это в вихрях, в бурях так освобождает меня?

О чем, отчего я кричу среди молний и лютых ветров?)

О, испить эти тайные бреды глубже всякого другого мужчины!

О, дикие и нежные боли! (я завещаю их вам, мои дети,

Я возвещаю их вам, о, новобрачные муж и жена!)

О, отдаться тебе, кто бы ни была ты, а ты чтобы мне отдалась,

Наперекор всей вселенной,

О, вернуться обратно в Рай! О, женственная и застенчивая!

О, притянуть тебя близко к себе и впервые за все это время прижать к тебе настойчивые губы мужчины.

О, загадка, о, трижды завязанный узел, о, темный, глубокий омут, — сразу распуталось все и озарилось огнем!

О, наконец-то умчаться туда, где достаточно простора и воздуха,

О, вырваться на волю от прежних цепей и условностей — ты от твоих и я от моих!

Найти какую-то неслыханную небрежность и вольность с лучшим, что есть в Природе!

Снять, наконец-то, замок, замыкавший уста!

Почувствовать, что, наконец-то, сегодня, я совершенно доволен, и больше мне не надо ничего!

Сорваться со всех якорей и зацепок! Кинуться куда – то стремглав!

То насмешкой, то ласкою звать, призывать к себе гибель!

Если нужно, пропасть, затеряться!

Напитать всю остальную жизнь этим часом полноты и свободы,

Коротким часом безумства и радости!

Мы двое, как долго мы были обмануты
(Фрагмент)

Мы двое, как долго мы были обмануты,

Теперь, преображенные, мы ускользаем так быстро, как ускользает Природа,

Мы Природа, нас долго не было дома, теперь мы вернулись домой,

Мы два дуба, мы рядом взрастаем в расщелинах скал,

Мы на пастбище, в диком стаде, вольные, щиплем траву,

Клыкастые, четвероногие, в чаще лесной мы бросаемся одним прыжком на добычу,

Мы два моря, смешавшие, слившие воду в одно,

Мы веселые волны — налетаем одна на другую и обливаем друг дружку,

Мы снег, ливень, мороз и тьма, — мы все, что только создано землею,

Мы кружились и кружились в просторах, и вот, наконец, мы дома,

Мы исчерпали все, нам осталась лишь воля да радость.

 

АИР *)

*Тростниковое болотное растение с пряным и горьким корнем, Асо rus Са lamus

Жуткое сомнение во всех обличиях


Жуткое сомнение во всех обличиях,

Тревога: а что если нас надувают?

Что если наша доверчивость и наши надежды напрасны,

И загробная жизнь есть лишь красивая сказка,

И, может быть, то, что я вижу: животныя, травы, холмы и люди, бегущие, блистающие воды,

Ночное, дневное небо, краски и формы, может быть, это (и даже наверное) только одни привидения, а настоящая истина еще не открылась для нас;

Как часто все вещи встают предо мной без покрова, будто затем и встают, чтобы посмеяться надо мной, чтобы подразнить меня

Как часто мне кажется, что ни я, ни другие не знают, о них подлинной правды,

Но эти сомнения исчезают (так странно) перед лицом моих милых, моих друзей

Если тот, кого я люблю, пойдет побродить со мною, или сядет рядом со мною, держа мою руку в своей,

Что-то неуловимо-неясное, какое-то знание без слов и мыслей охватит нас и проникнет в нас,

Неиз'яснимой, неизменяемой мудростью тогда я исполнен, тихо сижу и молчу, ни о чем уже больше не спрашиваю,

Я все же не в силах ответить на свои вопросы о смерти и о будущей жизни за гробом.

Но что мне за дело тогда, сижу или хожу, я спокоен

Кто держит за руку меня, тот утолил мои тревоги вполне.

Летописцы будущих веков

Летописцы будущих веков,

Ступайте сюда, я скажу вам, что написать обо мне,

Обнародуйте мое имя, и мой портрет повесьте повыше, ибо имя мое — это имя того, кто умел так нежно любить,

И мой портрет — портрет друга, любимого другом —

Того, кто не песнями своими гордился, а безграничным в душе океаном любви, кто из себя изливал его щедро на всех,

Кто часто блуждал на путях одиноких, о друзьях о желанных мечтая,,

Кто часто в разлуке с другом скорбный лежал по ночам без сна,

Кто хорошо испытал, как это страшно, как страшно, что тот, кого любишь, может быть, втайне к тебе равнодушен,

Чье счастье бывало: по холмам, по полям, чрез леса пробираться, обнявшись вдвоем, в стороне от других;

Кто часто, блуждая по улицам с другом, клал себе на плечо его руку, и свою — к нему на плечо

 

Когда я услыхал к концу дня

Когда я услыхал к концу дня, как имя мое в Капитолии встретили рукоплесканиями, та ночь, что пришла вослед, все же не была счастливей ночью,

И когда мне случалось пировать, или желания мои исполнялись, все же не был я счастлив,

Но день, когда я встал на рассвете с постели, освеженный, очень здоровый, и вдохнул созревшую осень,

И, глянув на запад, увидел луну, как она бледнела, исчезая при утреннем свете,

И на берег вышел один и, раздевшись, пошел купаться, смеясь от холодной воды, и увидел, что солнце восходит,

И вспомнил, что мой милый, мой друг, мой любимый теперь по пути ко мне — о, тогда я был счастлив,

И воздух стал слаще, и пища вкуснее, и день хорошо пошел,

И с таким же весельем пришел другой, а на третий под вечер пришел мой любимый,

И ночь наступила, все было тихо, и я услышал, как волны катились к земле неустанно,

Я слушал, как вода шуршала песком, как будто шептала, меня поздравляя,

Потому что тот, кого я любил, лежал со мною рядом, спал под одним одеялом со мною в эту прохладную ночь,

И в тихих лунных осенних лучах его лик был обращен ко мне,

И рука его тихо, легко лежала у меня на груди, обнимая, — и в эту ночь я был счастлив.

 

Незнакомому

Незнакомый прохожий! ты не знаешь, как жадно, как страстно я смотрю на тебя,

Ты тот, кого я повсюду искал (это меня осеняет, как сон).

С тобою когда-то мы жили веселою жизнью, —

Все припомнилось мне в эту минуту, когда мы проходим мимо, возмужалые, целомудренные, любящие.

Вместе с тобою я рос, мальчишками мы вместе играли,

С тобою я ел, с тобою спал, и вот твое тело — не только твое, и мое — не только мое,

Проходя мимо, ты даришь мне усладу своих глаз, своего лица, своего тела, и за то ты берешь мою бороду, руки и грудь в обмен,

Мне с тобою не обменяться ни словом, мне только думать о тебе на моем одиноком пути или ночью, когда проснусь,

Мне только ждать, я уверен, что встречу тебя снова,

Мне только не лишиться тебя!*

*) По английски это стихотворение написано так, что оно равно может относиться к мужчине и женщине.

Мы — двое мальчишек

Мы — двое мальчишек, мы вечно вдвоем,

За руки взявшись, мы всюду снуем,

Направо, налево, на юг и на север,

Локтями пробьемся, захватим руками, в восторге от силы своей,

Везде нам и стол и квартира, мы пьём и влюбляемся,

Законов не знаем, мы сами законы, воруем, деремся, пускаемся в море,

Дрожите, скупцы, и рабы, и попы,

Мы воздухом дышим, мы пляшем у моря,

Города осаждая, презирая покой, попирая уставы, издеваясь над слабым,

Хватая добычу везде!

 

Если кого я люблю

Если кого я люблю, я бешусь порою от тревоги, что люблю напрасной любовью,

Но теперь мне сдается, что нет напрасной любви, что плата здесь верная, та или иная,

(Я любил одного человека, который меня не любил,

Но вот оттого я написал эти песни).

 

Ты, за кем, бессловесный

Ты, за кем, бессловесный, так часто ходил я повсюду, чтобы только побыть близ тебя,

Когда я шел с тобою рядом, или сидел невдали, или в комнате вместе с тобою оставался,

Ты и не думал тогда, какой тонкий электрический огонь играет во мне из-за тебя.

 

продолжение: "ИЗ ДНЕВНИКА"