Томас Джефферсон О ДЕМОКРАТИИ
Thomas Jefferson ON DEMOCRACY

 

ВЫСКАЗЫВАНИЯ И МАКСИМЫ

Образование. Англия. Равенство. Международные отношения. Судейский корпус. Закон и конституция. Свобода. Монархия. Мораль и философия. Заповеди поведения для молодого человека. Рабство негров.

 

ОБРАЗОВАНИЕ

«Принципы Джефферсона — это аксиомы, определения и понятия свободного общества».

Авраам Линкольн. 1859 г.


Никто больше меня не желает человечеству всемирного распространения знаний и просвещения, и никто больше меня не уверен в том, что это будет поддержкой свободной и надежной формы правления. (Письмо к Хью Л. Уайту и др. 1810 г.).

Если нация на стадии цивилизации желает оставаться в невежестве и быть свободной, она хочет того, чего никогда не было и никогда не будет. (Письмо к полковнику Янси. 1816 г.)

Шиповник и ежевика никогда не станут виноградной лозой и оливой, но их грубые и резкие свойства могут быть смягчены окультуриванием, а благотворные — развиты... для полезного применения... И в духе нашего времени, распространяющего дары образования среди массы людей, составляющих человечество, я могу видеть перспективу великого продвижения к счастью человеческой расы. (Письмо к Корнелиусу Блатчли. 1822 г.)


АНГЛИЯ

...[Англия] никогда не оставляла морали места в своем политическом кодексе. (Письмо к Дж. Лэнгдону. 1810 г.)

Хорошо известно, что из всех стран Европы Англия была наименее верна своим союзникам. (Там же.)

[Англия] Это единственный в своем роде феномен: когда составляющие нацию отдельные люди так же верны своему долгу, своим обязанностям и взятым на себя обязательствам, так же честны и так же заслуживают уважения, как и все достойные люди в любой другой стране во всем свете, но нация в целом имеет самое беспринципное правительство из всех беспринципных, известных миру до сегодняшнего дня. (Там же.)

Англичане ненавидят нас, потому что считают, что наше благосостояние украдено у них. (Письмо к полковнику Дуэйну. 1810 г.)

Современный Карфаген придет к тому же концу, что и древний. Мне горько за народ [Англии], за ее людей, которые сами по себе, индивидуально, заслуживают такого же уважения, как и достойные люди всех других наций,— виной всему ее правительство, настолько развращенное, настолько губительное для страны, что стало определенно самым коррумпированным и самым беспринципным правительством в мире. (Там же.)

Цель Англии — увековечить свое владычество на море и монополию торговли во всем мире. (Письмо к мадам де Сталь. 1813 г.)

Англия — это государство щук и пескарей, последних здесь разводят просто в качестве пищи для первых. (Письмо к Дж. Монро. 1815 г.)

Эгоистические принципы [Англии] делают ее неспособной к честному патронажу или не дающему выгод бескорыстному сотрудничеству. (Письмо к маркизу де Лафайету. 1817 г.)


РАВЕНСТВО

Наши предки, эмигрировавшие в эти края, были тружениками, а не юристами. (Памфлет «Права Британской Америки». 1774 г.)

Аристократия денежная, аристократия богатства приносит больше вреда и опасности, чем пользы для общества, (Автобиография. 1821 г.)
Среди людей существует некая природная аристократия. Почва, на которой она вырастает,— это духовные достоинства и таланты... Эту естественную аристократию я считаю самым драгоценным даром природы, данным людям для того, чтобы учить, чтобы принимать и оправдывать их доверие и управлять обществом. (Письмо Джону Адамсу. 1813 г.)


Мы считаем самоочевидными истины:

что все люди созданы равными;

что все они наделены Творцом определенными врожденными и неотчуждаемыми правами, среди которых —
право на жизнь, на свободу и на стремление к счастью;

что для обеспечения этих прав люди создают правительства, справедливая власть которых основывается на согласии управляемых;

что если какой-либо государственный строй нарушает эти права, то народ вправе изменить его или упразднить и установить новый строй, основанный на таких принципах и организующий управление в таких формах, которые должны наилучшим образом обеспечить безопасность и благоденствие народа.

(Декларация независимости. 1776 г.)


Люди по своей натуре естественно делятся на две части. На тех, кто боится народа и не доверяет ему... И на тех, кто не отделяет себя от своего народа, доверяет ему, ценит его и относится к людям как к честным и надежным... хранителям общественных интересов. (Письмо к Г. Ли. 1824 г.)

Трудолюбивый фермер занимает место куда более достойное в иерархии живых существ... чем ленивый завсегдатай гостиных, ценящий себя по своему родству, слишком гордый, чтобы трудиться, извлекающий средства для своего жалкого существования из избытка, создаваемого трудом других,— из этого священного фонда для беспомощных бедняков. (Письмо к де Мунье. 1786 г.)

Я готов сказать каждому человеку: «Ты брат мой!» — протянуть ему руку и предложить ему мое дружеское участие и согласие. (Письмо к Брейзеру, 1819 г.)


МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Торговля — со всеми странами, альянса — ни с одной; таким должен быть наш девиз. (Письмо к Т. Ломаксу. 1799 г.)

Я — за свободную торговлю со всеми нациями и против политических связей с любой из них... И я не за то, чтобы мы связывали себя новыми договорами с раздорами Европы, не за то, чтобы мы вступали на эту арену резни ради сохранения европейского равновесия или присоединялись бы к союзу королей, воюющих против принципов свободы. (Письмо к Элбриджу Джерри. 1799 г.)

Мы испытываем абсолютный ужас перед всем, что может походить на вовлечение нас в европейскую политику. (Письмо к Уильяму Шорту. 1801 г.)

А могли бы мы принять бесславие и позор Франции или Англии в обмен на нашу честную репутацию... взамен благоденствия, свободы и независимости, которые мы надежно сберегали во время общего крушения? (Письмо к Эппису. 1811 г.)

Изолированное положение, в которое природа поставила Американский континент, само по себе способствует тому, чтобы никакие искры войны, зажженной в других частях земного шара, не могли долетать через отделяющие нас от других океанские просторы. (Письмо к барону фон Гумбольдту. 1813 г.)

Мир и дружба со всем человечеством — вот наша самая мудрая политика. (Письмо к Дюма. 1786 г.)

Я всегда полагал фундаментально важным для Соединенных Штатов никогда не принимать деятельного участия в ссорах и схватках держав Европы, Их политические интересы всецело отличаются от наших... Это нации вечных войн. (Письмо к президенту Дж. Монро. 1823 г.)

Нашим первым и фундаментальным принципом должно быть: никогда не ввязываться в ссоры и схватки Европы. Вторым — никогда не позволять Европе вмешиваться в межамериканские дела. (Там же.)

Трудно было ожидать, чтобы в наш век нации, завоевавшие такой почет за свои достижения в науке и цивилизации, внезапно поступятся уважением, которое они заслужили у мира, и, отвергнув царство морали, станут играть такую историческую роль, которую все слезы их потомков не смогут смыть со страниц истории. (Делегатам демократических республиканцев Филадельфии. 1808 г.)

Мир, торговля и честные дружественные отношения со всеми нациями, и никаких опутывающих союзов ни с одной из них. (Первая инаугурационная речь. 1801 г.)


СУДЕЙСКИЙ КОРПУС

Неправомерно называть правление республиканским, когда одна из ветвей высшей власти находится вне зависимости от общества и нации. (Письмо к Плейзантсу. 1821 г.)

Судейский корпус Соединенных Штатов — это корпус искусных саперов и минеров, неустанно роющий подземные ходы и подкопы, предназначенные подорвать основы нашего конфедеративного устройства...

Судейский корпус, независимый от короля или главы исполнительной власти,— это хорошая вещь; но независимость от воли нации — это неприличная словесная ошибка, по крайней мере в республике. (Письмо к Т. Ритчи. 1820 г.)

Считать судей высшими арбитрами во всех конституционных вопросах — это, разумеется, очень опасная доктрина, и настолько опасная, что может привести нас во власть олигархии... Конституция не создала еще ни одного такого суда... в котором судьи под разлагающим действием времени и партийных пристрастий не превратились бы в деспотов. (Письмо к У. Джарвису. 1820 г.)

Величайший предмет моих опасений — федеральный судейский корпус. Этот организм действует наподобие силы тяготения — беспрестанно и бесшумно, не вызывая подозрений... вот так федеральные судейские и загоняют все отдельные, местные, власти и правительства штатов в пасть общего правительства, которое кормит их самих. (Письмо к судье Роуену. 1821 г.).
Но это мнение — согласно которому судье дается право решать, какие законы конституционны и какие нет, не только для самих себя и не только в сфере своих собственных полномочий, но и для законодательной и для исполнительной власти в их собственной сфере полномочий,— может превратить судейский корпус во власть деспотическую. (Письмо к Абигайль Адаме. 1804 г.)


ЗАКОН И КОНСТИТУЦИЯ

...[Статьи «Федералиста»] — это лучший комментарий к принципам правления и лучшее объяснение принципов, которыми должно руководствоваться правительство, которые когда-либо были написаны. (Письмо к Дж. Мэдисону. 1788 г.)

Исполнение законов более важно, чем их создание. (Письмо к Арно. 1789 г.)
Никакое общество не в состоянии создать ни вечную конституцию, ни даже вечного закона. (Письмо к Дж. Мэдисону, 1789 г.)

Трудность для нас состоит в том, как сделать, чтобы виновные несли наказание, а не в том, чтобы подавлять невиновных. (Письмо к Ч. Кларку. 1816 г.)

Я официально выступал против еретической доктрины, утверждающей, что судейский корпус является высшим толкователем и арбитром во всех конституционных вопросах. (Письмо к Тьюитту.1821 г.)

Этот механизм [Конституции] прослужит, я уверен, таким, как он есть, то время, которое я проживу, а те, что придут после нас, будут знать, как привести его в соответствие с состоянием своих умов. (Письмо к Плейзантсу. 1821 г.)

Есть люди, которые смотрят на конституции со священным благоговением и считают их подобием ковчега священного завета — слишком большой святыней, чтобы к ней можно было прикасаться... Но я также знаю, что законы и человеческие институты должны идти рука об руку с прогрессом человеческого разума. (Письмо к С. Керчевалю. 1816 г.)

Конституция Соединенных Штатов — это плод коллективной мудрости нашей страны. (Письмо к А. Маршу. 1801 г.)

Это верно, что и конституции, закрепленные письменно, могут нарушаться в смутные времена страстей и заблуждений, и тем не менее они дают тот текст, те формулы, к которым те, кто бдителен, могут призвать людей и вокруг которых они смогут собрать народ; они также закрепляют в сознании народа принципы его политического кредо. (Письмо к д-ру Пристли. 1802 г.)
Конституция Соединенных Штатов — это договор независимых государств, подчиняющихся всем правилам, принятым при соблюдении подобных договоров. (Письмо к Эдуарду Эверетту. 1826 г.)


СВОБОДА

Господь, давший нам жизнь, дал нам вместе с ней и свободу; сила может уничтожить их, но разъединить их не сможет.

Для свободного народа, который хочет и впредь оставаться свободным, лучший страж его безопасности — хорошо организованное и вооруженное милицейское ополчение. (Восьмое ежегодное послание президента. 1808 г.)

Военный флот никогда не сможет представлять собой опасности для наших прав и гражданских свобод, не сможет он стать и причиной кровопролития; сухопутные вооруженные силы смогут и то и другое. (Письмо к Дж. Монро. 1786 г.)

Я бы предпочел подвергаться всем неудобствам жизни при слишком большой свободе, чем при слишком малой ее доле. (Письмо к А. Стюарту. 1791 г.)

Я могу ошибаться в своем образе действий, но я никогда не изменю своему стремлению укреплять общественную свободу всеми возможными средствами, а тех немногих, кто разгульно живет за счет трудов большинства, лишать свободы это делать. (Письмо к судье Тайлеру. 1804 г.)

Я верю самым набожным образом, что теперь свобода стала подобием пушечного ядра, которое набрало такую скорость и силу, что будет отныне непрестанно кружить над нашим земным шаром и уж во всяком случае — над его просвещенной частью, поскольку у света и свободы — одни пути. (Письмо к Т. Коксу. 1795 г.)

Существуют права, которые не имеет смысла передоверять правительству и которые все правительства до сих пор всегда стремились нарушать. Это право мыслить и предавать гласности свои мысли устно или письменно; это право свободной торговли; это право личной свободы и неприкосновенности. (Письмо к Хамфрису. 1789 г.)

Просторы свободы завоевываются дюйм за дюймом, и мы должны довольствоваться тем, что нам удается время от времени продвинуться вперед и надежно обеспечить за собой все, чего мы достигли. Но мы должны все время непрестанно тянуться вперед, к тому, чего нам еще предстоит достигнуть. Нужно время, чтобы убедить людей делать даже то, что требуется для их же собственного блага. (Письмо к Ч. Клею. 1790 г.)

Естественный ход вещей таков, что свобода идет на уступки, а правительство всегда наступает. (Письмо к Каррингтону. 1788 г.)

Свобода и счастье человека... единственная цель правительств, имеющих законное право на власть. (Письмо к Г. Костюшко. 1810 г.)

Реформы более практичны, целесообразны и реально осуществимы, потому что они оперируют на уме, а не на теле человека. (Письмо к Пейну. 1792 г.)

Прежде чем это [свобода в странах Европы] будет достигнуто, должны пролиться реки крови и пройти годы опустошения и горя, но эта цель стоит рек крови и череды разорительных лет. (Письмо к Джону Адамсу. 1823 г.)

Личные взгляды и мнения, как и не нарушающая принципов справедливости человеческая приверженность к ним, никогда не могут, на мой взгляд, рассматриваться как преступление и никогда не должны служить основанием для причинения человеку вреда. (Письмо к Сэмюэлю Адамсу. 1801 г.)

Робкие люди... предпочитают покой деспотизма бурному морю свободы. (Письмо к Маццеи. 1796 г.)

Я отношусь с самой широкой терпимостью к праву других расходиться со мной во взглядах и мнениях и не вменяю им это в преступление. (Письмо к Абигайль Адамс. 1804 г.)

Когда я слышу, как кто-нибудь высказывает мнение, расходящееся с моим собственным, я говорю себе: у него есть право на свое мнение, как и у меня — на мое; как же я могу ему в этом праве отказывать? Его заблуждение не причиняет вреда мне, и разве должен я превращаться в донкихота, чтобы силой своих аргументов и доводов приводить всех людей к одному мнению? (Письмо к Томасу Джефферсону Рэндольфу. 1808 г.)

История, я уверен, не сможет указать нам примера такого общества, которое бы изобиловало жрецами и священниками и где народ был бы в состоянии поддерживать свободную форму гражданского правления. (Письмо к барону фон Гумбольдту. 1813 г.)

Я нисколько не боюсь атак на нашу свободу со стороны силы, но благодаря тому многому, что я видел и понял, я гораздо больше боюсь английских книг, английских предрассудков, английских манер, боюсь обезьянничанья, одурачивания и злоумышлении со стороны корпуса профессионалов. (Письмо к Горацио Спаффорду. 1814 г.)

Если [в книге]... ложны факты, опровергните их; если ложны рассуждения, докажите это. Но Бога ради, предоставьте нам свободу выслушать обе стороны, если это потребуется! (Письмо к Дюфайе. 1814 г.)

Какое же семя мы посеяли и как же надежно должны мы оберегать у себя дома то дерево, которое дало ему жизнь! (Письмо к Бенджамену Остину. 1816 г.)

В бурном море свободы никогда не обходится без волн. (Письмо к маркизу де Лафайету. 1820 г.)

Люди, составляющие большинство человечества, не рождаются на свет с седлами на своих спинах, точно так же, как и немногие привилегированные не рождаются в сапогах со шпорами, готовыми милостью Божьей законно ездить верхом на других. (Письмо к Уэйтману. 1826 г.)

Я не из тех, кто боится народа. Это от народа, а не от богатых зависит жизнь нашей свободы. (Письмо к С. Керчевалю. 1816 г.)

Наш долг перед самими собой, перед потомством и перед человечеством как единственных хранителей остатков человеческой свободы призывает нас во имя всего, что свято или благородно, беречь безопасность нашей возлюбленной страны во времена бедствий, которые волнуют и потрясают остальной мир. (Послание к законодательному собранию штата Нью-Йорк. 1809 г.)

Подвергните мысль насилию — кого вы изберете при этом в судьи? Подверженных ошибкам людей; людей, управляемых дурными страстями и как личными, так и общественными соображениями. И зачем подвергать мысль насилию? Чтобы добиться единства мнений. А желательно ли вообще единомыслие? Не больше, чем желательны одинаковые лица или одинаковый рост. (Заметки о штате Виргиния. Вопрос XVII.)


МОНАРХИЯ

Нет ни одной такой королевской династии, которая за двэ-дцать поколений породила бы больше одного человека здравого смысла. (Письмо к Хокинсу. 1787 г.)

При всех недостатках нашей Конституции... сравнивать наши правительства с правительствами Европы — это все равно что сравнивать небеса и преисподнюю. (Письмо к Джозефу Джонсу. 1787 г.)

В этих странах [Европы] невозможно обнаружить такого зла, которое бы не восходило к королю как к его истоку. (Письмо к Джорджу Вашингтону. 1788 г.)

...В Европе не найдется ни одной коронованной особы, которая по своим талантам и заслугам могла бы удостоиться избрания членом приходского совета в любом из церковных приходов Америки. (Там же.)
Назначить монархиста управлять делами республики — это все равно что назначить атеиста исполнять призвание священника. (Письмо к генералу Гейтсу. 1810 г.)

Не может существовать республики королей. (Письмо к маркизу де Лафайету. 1813 г.)

Возьмите животных любого рода и вида, заключите их — будь то в конюшне, в богатых покоях или в дворцовом зале — в состояние бездействия и безделья, кормите их до отвала, удовлетворяйте все их сексуальные аппетиты, погрузите их в чувственные удовольствия, поощряйте все их страсти, сделайте так, чтобы все склонялось перед ними, и оградите от всего, что могло бы заставить их думать, и через несколько поколений эти животные станут только телом, только плотью без проблеска ума... Таков режим, в котором вырастают и воспитываются короли... И этим кончается Книга царей, от которых да избавит нас всех Господь! (Письмо к Д. Лэнгдону. 1810 г.)


МОРАЛЬНЫЕ И ФИЛОСОФСКИЕ МАКСИМЫ

Откупиться от одной лжи — значит объявить награду за изобретение любой следующей. (Письмо к У. Бервеллу. 1808 г.)

Человеку, который не боится никакой правды, нечего бояться и любой лжи. (Письмо к Логану. 1816 г.)

Добросовестность, порядочность и выгоду нельзя разделять. (Письмо к Логану. 1816 г.)

Люди, живущие в стеклянных домах, не должны начинать швыряться камнями. (Письмо к Р. Уолшу. 1820 г.)

Есть свое время для разных вещей: для восхождения и для ухода; есть свой воскресный день для отдыха и дни трудов. (Письмо к Тьюитту. 1821 г.)


Заповеди поведения для молодого человека *:

* «Я посылаю маленький свиток с канонами поведения, который, может быть, стоит поместить на книжной полке по соседству с той, где стоят Десять заповедей от высшего авторитета». (Здесь С. Падовер приводит дополнительную цитату Т. Джефферсона. — Примеч. переводчика.)


1. Никогда не трать деньги прежде, чем у тебя появятся свои собственные.

2. Никогда не покупай того, чего тебе не хочется, просто потому, что это дешево: это тебе дорого обойдется.

3. Гордость и достоинство стоят дороже, чем голод, жажда и холод.

4. Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня.

5. Никогда не беспокой другого тем, что ты можешь сделать сам.

6. Думай, как посчитаешь нужным, и предоставь это право другим; тогда тебе не придется все время спорить.

7. Мы очень много мучаем себя в ожидании вещей, которые так никогда и не происходят.

8. Воспринимай вещи всегда с их лучшей стороны.

9. Если ты рассержен, сосчитай до десяти, прежде чем заговорить; если ты очень сердит, сосчитай до ста.

10. За столом всегда помни: мы никогда не сожалеем о том, что слишком мало съели или слишком мало выпили. (Письмо к Чарльзу Клею. 1817 г.)


Казенная служба не помогает добиться ни преимуществ, ни счастья. Это не что иное, как почетное изгнание из семьи и фамильного дела. (Письмо к Ф. Уиллису. 1790 г.)

. У меня нет ни вкуса, ни желания властвовать над людьми. Это мучительное и неблагодарное занятие. (Письмо к Джону Адамсу. 1796 г.)

Патриот, как и христианин, должен научиться понимать, что терпеть поношения и преследования — это часть его служения отечеству. (Письмо к судье Салливапу. 1805 г.)

Второй пост в правительстве— вещь почетная и легкая, а первый — не что иное, как блестящее несчастье. (Письмо к Элбриджу Джерри. 1797 г.)

Благословенна нация, чья тихая, счастливая жизнь не дает истории никакого повода говорить о ней. Это именно то, о чем я мечтаю для своей собственной страны. (Письмо к графу Диоданти. 1807 г.)

Что я ценю превыше всего, так это хороший юмор. (Письмо к доктору Рашу. 1808 г.)

Ничто так не выдает глупости человека, как его неспособность ее осознать. (Письмо к д-ру Рашу. 1811 г.)

Для коммерсантов нет своей родной страны. (Письмо к Горацио Г. Спаффорду. 1814 г.)

Ни одно преступление нации в конечном счете не остается безнаказанным. (Письмо к де Марбуа. 1817 г.)

Я всегда держался той теории, что если уж мы должны мечтать, то тогда утешительная лесть надежды должна быть нам приятнее, чем сумрак отчаяния,— тем более что достается нам также даром. (Там же.)

Никакой народ не пьянствует там, где вино дешево, и ни один народ не соблюдает трезвости там, где дороговизна вина вынуждает людей пить крепкое спиртное как обычный напиток. (Письмо к де Невиллю. 1818 г.)

Я считаю долгом каждого человека отводить определенную долю своих доходов для целей благотворительности. (Письмо к д-ру Роджерсу и д-ру Слотеру. 1806 г.)


РАБСТВО НЕГРОВ

Предоставить свободу, или, скорее, бросить людей, привыкших к рабству, — это все равно что бросить на произвол судьбы детей. (Письмо к Банкрофту. 1789 г.)

Моральное чувство в человеке должно быть необычно сильным, чтобы рабство не сделало его вором. Тот, кому по закону запрещено иметь какую-либо собственность, может лишь с трудом усвоить, что право собственности основано на чем-то еще, кроме силы. (Там же.) Никто не желает больше меня... увидеть доказательства того, что природа наделила наших черных собратьев равными талантами с людьми других цветов кожи. (Письмо к Б. Баннекеру. 1791 г.)

Любовь к справедливости и любовь к своей стране в равной степени требуют решения проблемы этого народа, и это наша моральная вина, что эти требования столь долго оставались тщетными... Однако час освобождения от рабства близится. (Письмо к Коулсу. 1814 г.)

Все отношения между хозяином и рабом представляют собой постоянное проявление самых необузданных страстей, самого упорного деспотизма — с одной стороны и самого унижающего повиновения— с другой. (Заметки о штате Виргиния. Вопрос XVIII.)

ВЫСКАЗЫВАНИЯ И МАКСИМЫ - ПРОДОЛЖЕНИЕ