::: АГИТКЛУБ ::: АГИТМУЗЕЙ ::: МЕМОРИАЛ ::: ПОЭЗИЯ УЗНИКОВ ГУЛАГа  

 

Мария Вейнберг

 

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПОЭМЕ

Эта поэма была сочинена в ДП3 (дом предварительного заключения) в Ленинграде на Шпалерной улице в 1933-1934 годах. А записана много лет спустя по памяти.

В то время я была студенткой химфака Ленинградского университета. Одновременно со мной арестовали моих друзей и многих знакомых. Создали дело о подготовке теракта на Сталина. Меня и подругу через пять и шесть месяцев освободили (как теперь выяснилось, условно). Все мужчины получили разные сроки. Я не знаю, как с ними обращались, но женщин в то время не пытали физически. Использовали всякого рода психологические воздействия, а также карцеры, холод и ночные допросы, но мы с подругой ничего не подписали.

В течение пяти месяцев, проведенных в ДП3, время от времени (в общей сложности около месяца) со мной сидели разные женщины. Нам давали читать одну книгу на все время. Я выбрала «Евгения Онегина» Пушкина, а соседка, болгарка, Шиллера на немецком языке (это ее специальность).
Поэма написана под влиянием «Евгения Онегина», в размере его. Каждая строфа должна была заканчиваться цитатой из Пушкина, но это не точно соблюдалось.
В 1937 году по счастливой случайности мне удалось избежать вторичного ареста (за мной приходили). 27 марта 1942 года меня выслали из блокадного Ленинграда в город Салехард Тюменской области.

Героиня поэмы дева - обобщенный образ. В сцене допроса использован, в основном, вариант допроса болгарки, а частично мой и других двух соседок.


ИЗ ПОЭМЫ

< ... >

Ключом замкнули дверь за нами,
Друг перед другом мы стоим
И физкультуру начинаем:
Рукой вертим, ногой стучим.
Читаем громко по-немецки,
В словарь заглядываем детский,
Ругательств новый лексикон
Уже собрали целый том.
Внушать любила я, признаться,
Когда ругался кто-нибудь:
«Не надо так, культурней будь!»
Но здесь и мне не удержаться,
Литературный наш язык
К тюремной прозе не привык.

< ... >

Когда наш следователь дланью
Пред нею в воздухе вертел,
Отодвигалась с содроганьем,
Чтобы ланит он не задел.
Как лань лесная боязлива,
Склоняя голову пугливо,
Едва переводила ДУХ,
В смущеньи напрягала слух
И ничего не понимала.

Перо он в руки ей вложил
И дева тут же подписала,
Как всем давно известный факт:
«Подготовляла Я теракт».
Сей грозный муж, по мненью многих,
В допросах проявлял талант,
Держался правил очень строгих,
Был даже чуточку педант.
Он рассуждал: «Сперва отложим
Допроса час, мы тем умножим
Его значенье, наведем
На душу страх, затем кольнем
Надеждой, там недоуменьем,
Измучим сердце, а потом
Грозить концлагерем начнем,
Но надо действовать с уменьем,
Ведь арестант не идиот,
К беде неопытность ведет!»

< ... >

«Вы в белой армии служили?»
Так строгий начался допрос.
Все чувства деве изменили,
Был непонятен ей вопрос.
«Отец Ваш, знаем мы прекрасно,
В полиции служил негласно,
А предок Ваш был дворянин
И очень важный господин».

< ... >

«Где пропагандой занимались?
Когда Вам Троцкий был знаком?
Над Сталиным Вы с кем смеялись?
И по столу вдруг кулаком.
Концлагерь посетить решили?
Туберкулез Ваш позабыли?
Вас передач и книг лишу
И в одиночку посажу!
Найдем еще мы наказанье,
Врагов хотите покрывать?
Что? Возражения? Молчать!!»
И девы слышно бормотанье:
«Ведь я… но мне ... да никого,
Не знаю ровно ничего!»

< ... >

И не успел наш «добрый гений»
Всех методов употребить,
Как дева, не стерпев мучений,
Решила совесть погубить.
Неправду явную признала,
И, как мы знаем, подписала,
А после воли стала ждать,
Ведь он успел ей обещать,
Что завтра будет на свободе.
С тех пор прошло немало дней
И много тягостных ночей.
Но, видно, по своей природе
Имел он ветреный язык
И обещать хоть что привык.

М.Вейнберг

 

 

Мария Моисеевна Вейнберг (1910-2003) арестована в 1933 году. Не подписала ни один протокол обвинений и была освобождена условно. Во время войны работала в блокадном Ленинграде по химической защите города. В 1942 году была вывезена из города и выслана в Салехард. Ее брат был репрессирован и погиб в 1937 году, отец умер от голода в блокадном Ленинграде. После войны она приехала в Москву к родственникам, фиктивно вышла замуж, чтобы сменить фамилию и скрыться от преследований.

Мария Моисеевна написала диссертацию, но защитить ее ей не дали. Одновременно она преподавала в институте усовершенствования учителей. Многие ее ученики стали кандидатами и докторами наук.

М. Синельников

 

 
 
 
продолжение:
Александр Морозов
("В особом отделе ", "Письмо ЗЭКА ", "Дальстрой" ...)