ИЗ ИСТОРИИ ЛНФ - Ленинградского Народного Фронта

   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   

 

В городе трех революций

 

Ленинградский Народный фронт утвержден!


17 июня Учредительный съезд провозгласил создание Ленинградского НФ. Более шестисот делегатов от групп ЛНФ на предприятиях, в творческих союзах и самодеятельных организациях два дня —17 и 18 июля — обсуждали программные и уставные вопросы ЛНФ. Первая сенсация произошла уже через час после начала работы съезда. Делегаты большинством голосов отказались избирать редакционную комиссию съезда. Так велико было у них неприятие приемов проталкивания заранее заготовленных резолюций, так сильна была жажда самим влиять на политику Фронта. Делегаты постановили: комиссию избирать только после того, как в ходе дискуссии проявятся позиции претендентов.

Впрочем, к обеду стало ясно, что без комиссии тоже плохо — некому фиксировать предложения, высказываемые в ходе дискуссии. После замечания одного из делегатов «Умный меняет свои решения, а дурак - никогда», съезд избрал-таки редакционную комиссию, определив ее состав для пущей объективности в 34 человека.

Бурная дискуссия развернулась вокруг проекта «Декларации ЛНФ», предложенного Оргкомитетом съезда. Одни делегаты отмечали, что он содержит спорные, или, на их взгляд, неправильные положения, другим не нравился его «средний» размер: и не развернутая программа, и не краткое заявление.

Были предложены и альтернативные декларации, разработанные некоторыми районными Народными фронтами

Одобрение вызвал проект краткой декларации делегата Малышева, но и он у многих вызвал нарекания. Сергей Андреев предложил усилить хозяйственную деятельность Фронта, создавать собственные предприятия, чтобы сделать ЛНФ как можно более независимым. Владимир Рамм посоветовал «опираться на плечи великих» и в своих программных документах использовать ссылки на уже известные проекты и программы, которые ЛНФ разделяет. (Это предложение было принято).

Интересное предложение сделал делегат Петр Филиппов: «Народный Фронт рожден живой инициативой народа. Эта инициатива не иссякнет после принятия программы, будет требовать своего оформления в условиях изменяющейся политической и экономической обстановки. Тем более что меняется не только общество, но и наши взгляды. Стоит ли утверждать всеобъемлющую программу, если она вскоре неизбежно устареет, будет пылиться на полке. Не лучше ли ограничиться Манифестом, в котором определены цели и принципы ЛНФ? Но дополнить его набором резолюций съезда по основным проблемам страны и Ленинграда. Этот набор резолюций мог бы обновляться, изменяться или дополняться резолюциями не только съезда, но и Координационного Совета, районных фронтов. Тогда выраженная в них коллективная воля всегда будет отражать достигнутый уровень понимания членами ЛНФ проблем и выбранные пути их решения».
В конце концов съезд так и решил. Он принял доработанный Манифест и резолюцию о первоочередных задачах ЛНФ. Поручил Координационному Совету ЛНФ на своем пленуме обсудить и принять программные резолюции. Жаркие споры разгорелись вокруг Устава ЛНФ. Здесь тоже были свои неожиданности. Съезд узаконил то, что отвергала XIX партконференция. Он сделал прессу ЛНФ независимой от Координационного Совета и Правления. Делегаты надеются, что позиционный конфликт, своего рода внутренняя оппозиция аппарату ЛНФ со стороны его прессы, не позволит функционерам Фронта обюрократиться. Ведь критическая оценка их работы - обязанность прессы. Редакция ответственна только перед съездом ЛНФ и поэтому не опасаясь может служить рупором тех критических замечаний, которые члены ЛНФ будут отпускать в адрес своего Координацион­ного Совета. В то же время в выражении политической линии ЛНФ, КС и редакция будут едины.

Съезд установил индивидуальное членство в ЛНФ и принципы распределения взносов между КС и группами.

Съезд избрал 15 членов КС ЛНФ. Остальные (их число определится в соответствии с принятой нормой представительства) будут делегированы от районных Народных Фрон­тов и отделений в течение месяца. Собравшись в полном составе, КС ЛНФ изберет свое Правление. Как делегированные, так и избранные члены КС обладают равными правами и могут входить в Правление.

На всех заседаниях КС, образованных при нем комиссий и других органов ЛНФ могут присутствовать все члены ЛНФ.

Символично, что Учредительный съезд ЛНФ открывал известный рабочий, фрезеровщик, лауреат Государственной премии Геннадий Богомолов, а закрывала - интеллигент, доктор геолого-минералогических наук Марина Салье. Ведь девиз ЛНФ - сплочение активных сторонников демократии и радикальных полити­ческих и экономических реформ из всех слоев и социальных групп нашего общества.

ЛНФ создан. Трудная дорога у него впереди.

СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВ

 

ЧТО НАС ОБЪЕДИНИТ


В Ленинграде 17 июня состоялся Учредительный съезд народного фронта. Велики наши надежды на него, он может стать той силой, которая ограничит всевластие бюрократии, поставит ее под жесткий контроль со стороны народа. Всем нам известны впечатляющие успехи Народ­ных фронтов Эстонии, Латвии, Литвы, ставших определяющей силой в политической жизни Прибалтийских республик. Но возможно ли подобное в России, в Ленинграде?

Действительно, цементирует Народные фронты Прибалтийских республик идея национального суверенитета (государственный язык, республиканский хозрасчет, свобода от диктата центра — вплоть до выхода из Союза). В России же национальную идею прочно оседлало общество «Память», чьи шовинистические великодержавные лозунги вызывают отвращение у российской интеллигенции. Это не значит, что интеллигенции чужда идея национального возрождения. России. В том виде, в каком ее излагает, скажем, академик Д. С. Лихачев, эта идея вряд ли может вызвать возражения. Но стать сегодня цементирующей для России, а тем более для ЛНФ?

Думается, для ЛНФ существует две возможности.

Первая: объединяет протест. ЛНФ становится движением, акцентирующим свою деятельность на всевозможных акциях протеста против непопулярных в народе административных, экономических и экологических проектов - таких, например, как Дамба, Лисий Нос и т.п., против сохранения своих постов одиозными сановниками. Несомненно, это наиболее простой путь. Он не требует сколь-нибудь целостной политико-экономической концепции, лидерам НФ в этом случае необязательно иметь серьезные политические и экономические познания, вполне хватит умения напористо, хлестко выступить на митинге, критиковать, не предлагая ничего взамен. Авторитет лидеров при этом будет основан на их ораторских способностях, личной популярности. Такой путь хорошо вписывается в ту безрадостную модель авторитарной модернизации, которую предлагают нам сегодня «сверху».

Действительно, руками ЛНФ можно убирать непопулярных и некомпетентных руководителей, отменять бездарные проекты и решения. Но совершенно ясно, что такой путь не приведет к выходу из кризиса — по той простой причине, что путь этот не предполагает по-настоящему серьезных перемен ни в экономике, ни в политике.

Вторая возможность: объединяющей идеей становится идея созидания. ЛНФ становится организацией, объединенной вокруг целостной и достаточно широкой системы взглядов. Ее деятельность направляется не столько на борьбу против отдельных руководителей и отдельных проектов, сколько на борьбу «за» — за реализацию определенных мировоззренче­ских и программных принци­пов.

В такой ситуации даже борьба «против» становится частью борьбы «за». Скажем, бороться следует не только против решения о 50-летней аренде Лисьего Носа, но, в первую очередь, за то, чтобы ни один из «проектов века» не мог бы быть реализован без самого широкого обсуждения.

При таком подходе лидерами Народного фронта станут люди, пригодные к конструктивной политической деятельности, способные определить стратегическое направление движения, учесть и отстаивать коренные интересы ленинградцев.

Нет нужды убеждать читателя, что второй путь разумнее, дает надежду на то, что мы перестанем быть безгласными холопами в своем оте­честве и сможем, наконец, сами влиять на свою судьбу, судьбу нашего города и всей страны.

Выдвигая программные цели ЛНФ и обсуждая методы их достижения, следует, на мой взгляд, обратить самое пристальное внимание на современную теорию и практику социал-демократии, на концепцию демократического социализма. Программные положения социал-демократии в той или иной мере реализованы в Швеции, Австрии, Дании, Бельгии, Норвегии, Швейцарии и многих других странах. Уровень благосостояния народа, степень реализации справедливости и социальной защищенности, уровень демократии в этих странах на порядок выше, чем в нашей стране.

Преимущество социал-демократической концепции в том, что она не требует отказа от истинных (подчеркиваю, истинных) идеалов социализма. Отказаться надо всего лишь от изживших себя политических и экономических догм. Социал-демократическая концепция — это демократический поворот к человеку, к удовлетворению его материальных и духовных запросов, социальных, экономических и политических прав. Мировоззренческий принцип демократического социализма состоит в представлении социализма как этического идеала. Социализм понимается как постоянное движение к обществу, в котором на первом месте стоят общегуманистические идеалы, интересы личности, удовлетворение материальных и духовных потребностей человека, его благосостояние, реализация принципов социальной справедливости и социальной защищенности. В таком обществе главный приоритет – интересы личности, а не государства, и ограничиваются в первую очередь, права государства, а не личности.

Определение социализма, исходящее из этики, из обще­гуманистических идеалов — принципиально, поскольку экономические определения социализма (вроде тотальной национализации) приводят к признанию того, что и в нашей стране (еще во времена Сталина) и даже в нацистской Германии был построен социализм, а согласиться с этим значило бы навсегда заклеймить это слово позором. Нельзя называть тоталитарные, антинародные и антигуманные режимы социалистическими. И если мы будем исходить в определении социализма из этических принципов, то никогда не придем к такой несуразице.

Политические принципы демократического социализма предполагают соблюдение международно признанных документов, а также право на существование более чем одной партии и право на оппозицию Последнее особенно актуально. Исторический опыт нашей страны, других стран позволяет утверждать, что при монополии одной политической группировки на власть, при наличии однопартийной системы подлинная демократия невозможна.

Социал-демократическая кон­цепция предполагает парламентские формы правления, разделение законодательной, исполнительной и судебной властей, принципы демократического правового государства. Кстати, теория демократического правового государства уже давным-давно используется социал-демократами, и нам нет нужды изобретать велосипед, достаточно лишь почерпнуть из сокровищницы мирового опыта.

Из основных экономических принципов социал-демократии следует выделить концепцию смешанной (многоукладной) экономики, которая предполагает многообразие форм собственности. Наряду с государственным сектором должны быть предприятия, принадлежащие трудовым коллективам, должны быть акционерная, арендная, кооперативная формы собственности и, конечно, должна существовать и частная собственность (во всяком случае в некоторых отраслях промышленности и сфере обслуживания). Частная собственность неизбежно приводит к конкуренции между предприятиями, к естественному образованию рынка, служит более динамичному развитию экономики и насыщению страны товарами.

Столь же важным экономическим принципом социал-демократии является принцип демократического контроля над экономикой, ограничивающий монополию как частного предпринимателя, так и государственного сектора (что особенно актуально для нашей страны). Нам необходимо антимонопольное законодательство, которое ликвидирует всесилие министерств и ведомств, не позволит использовать народные деньги на разорительные «проекты века».

Разумеется, столь конспективное изложение не дает сколько-нибудь полного представления о социал-демократической концепции. И все же, надеюсь, я смог убедить сторонников ЛНФ серьезно отнестись к идеям и практике социал-демократов. Уверен, многое из их опыта поможет волотить в рядах Народного фронта тех, кто желает не столько либерализации наших тоталитарных структур, сколько построения гуманного демократического общества. Общества, в центре которого будет Человек.


Андрей БОЛТЯНСКИЙ, канд. техн. наук

 

Из газеты "Тартусский курьер", № 2, 1989 г.