"Северо-Запад" # 6 (весна 1989 г.)

«Северо-Запад» № 6 вышел в свет уже после мартовских выборов, когда первый секретарь Ленинградского Обкома КПСС Ю.Ф.Соловьев не был избран народным депутатом СССР. Представляете, как он был огорчен.
А на состоявшемся в апреле Пленуме ЦК КПСС, где обсуждались итоги выборов, руководителям партийных организаций, не получившим требуемого для избрания народного доверия, было «рекомендовано» уйти в отставку со своих партийных постов.
Представляете, как они были «рады».
О выступлении на этом пленуме Ю.Ф.Соловьева и говорится в статье, которую мы и приводим здесь.

Кроме того в "Северо-Западе" №6 были напечатаны:

статья "Война, почти война..." (перепечатка из журнала "Страна и мир",
информация о 1 съезде Конфедерации Анархо-Синдикалистов,
заметка "Скорбь" (текст приводится) и объявление о назначенном на 27 мая митинге на Дворцовой площади.

Не забудьте заглянуть в фотогалереи Народного фронта - там фотографии и с этого митинга тоже.

Обратим внимание на то, что в этом номере есть и парочка рисунков - для "Северо-Запада" это было оформление в общем-то нетипичное.

 


Соловьев баснями не кормит

Как выяснилось в период избирательной кампании, Ю.Ф.Соловьев, первый секретарь Ленинградского обкома КПСС – один из тех, кто первым сформулировал идеи перестройки, настойчиво претворял их в жизнь. Однако его выступление на Пленуме ЦК КПСС обнаружило резкое охлаждение т.Соловьева к этим самым идеям. (Если допустить, что он действительно когда-то формулировал). Скорее всего, однако, первый секретарь никогда не питал особого пристрастия к этим сомнительным идеям, просто события последнего времени подвинули Юрия Филипповича на совершение Поступка – более-менее откровенное высказывание своей политической позиции. Не ожидая ничего хорошего от избирателей и не ожидая ничего плохого от дисциплинированного партийного аппарата т.Соловьев отбросил всякую дипломатию, казавшуюся уместной в период выборов, и сказал то, что сказал.

Небезизвестный Сомоса как-то выразил свое понимание демократии: «Каждый может думать, что хочет, если он думает так же как я». Небезизвестный Соловьев удачно отразил свойственное значительной части аппарата аналогичное отношение к перестройке, ее идеям и результатам их воплощения в жизнь: мы за перемены… если все останется по-старому.

Для всех очевидно, что перестройка есть преобразование всех сфер жизни общества, в том числе это –

РЕФОРМА САМОЙ ПАРТИИ.

Централизованная бюрократическая структура, проникнутая духом тоталитаризма и располагающая монопольной властью, в принципе не может решать задачи демократизации общества, сохраняя себя в неизменном виде. Первым шагом, безусловно, должно быть преодоление искусственного, мертвого, насаждаемого системой так называемого демократического централизма» единства, выражающегося в установке на нерассуждаемое исполнительство. Не превратившись из партии гражданской войны в партию гражданского мира, не освободив себя от бремени догм, не пересмотрев отношения к известным резолюциям Х партсъезда о единстве партии и об анархо-синдикалистском уклоне, партия останется мощной и в то же время бессильной машиной, не сможет адекватно воспринимать реальность и вырабатывать реалистичную политику, отвечающую интересам народа, не сможет сыграть позитивную роль в процессе переустройства общества, даже если очень этого захочет: опыт показывает, что игры в монолитное единство дорого обошлись нашему обществу. Казалось, это понимают все. Однако, т.Соловьев во всяком случае этого не понял.

ПЕРЕСТРОЙКА ЭКОНОМИКИ КАК ОТКАЗ ОТ КОМАНДНО-ДИРЕКТИВНЫХ МЕТОДОВ УПРАВЛЕНИЯ И ПЕРЕХОД К РЫНОЧНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ПРОИЗВОДСТВА.

Перестройка длится уже четыре года, позитивных хозяйственных результатов, однако, не видно. Вместо них – явная дестабилизация экономики, отрицать которую осмеливаются не многие. Не делает этого и т.Соловьев. Причину же он усматривает в наследии застоя, неконтролируемой «выборности» хозяйственных руководителей, в издержках экономической самостоятельности и в происках кооператоров, погрязших в злоупотреблениях и махинациях. Не желая оправдывать практику застоя, напомним об ошеломляющих успехах нэповской России, достигнутых за такое же время к 1925 году. Очевидно, не только в наследии застоя дело, но и в бездарности и трусости тех, кто стоит у руля реформы, в отсутствии целостной концепции, в непонимании того, что экономику нельзя реформировать кусками… Непоследовательные шаги не решают проблемы, а лишь усугубляют ситуацию, требуя или идти дальше или, пока не поздно, возвращаться назад. Ю.Ф.Соловьев выбирает второе. Он тысячу раз прав, если считает глупостью выборность руководителей в условиях ведомственного управления экономикой, если считает ошибкой относительно свободное развитие кооперации с одновременным сохранением азиатского диктата над всем остальным производством. Такие шаги обостряют существующие и плодят новые противоречия, создавая в обществе крайне неустойчивую ситуацию. И призывы Соловьева к устранению «перекосов» и «ошибок» без сомнения тоже метод разрешения этих противоречий, дающий шанс создать более стабильную экономическую систему, но не оставляющий никаких шансов на создание системы более эффективной экономики. Мы должны воевать сейчас не с несознательными трудовыми коллективами и кооператорами, а с мало затронутой переменами системой государственного диктата над производством и производителем. Этого тов. Соловьев не понял и не хочет понять.

В речи содержится и вполне традиционный для 1-х секретарей обкомов набор сетований по поводу «негативных оценок прошлого», «нападок на КПСС», неблаговидного поведения средств массовой информации. Особо останавливаться на них нет необходимости, да и надобности, пожалуй, тоже. В затянувшейся дискуссии о том, всякая ли правда нам нужна, всякое ли мнение, несовпадающее с официальным, можно высказывать, вряд ли удастся открыть что-то новое.

Если попытаться «выпарить» из речи тов. Соловьева «сухой остаток», то можно увидеть, что он представляет собой манифест «агрессивного консерватизма», готового открыто оформиться в самостоятельное направление общественной мысли и политической практики, готового откровенно порвать с «перестроечной» фразеологией, манипулировать которой по мере возрастания активности населения становится все трудней.
Итак, основные тезисы этой «послевыборной» программы:
- восстановление традиционного единства КПСС, борьба с ревизионизмом
- создание юридически обеспеченного механизма контроля партийного аппарата за кадровой ситуацией в советских и хозяйственных структурах
- обеспечение развития кооперативного сектора в «нужном направлении», т.е. создание административной надстройки над кооперативным сектором и тем самым включение его в систему «государственно-монополистического социализма»
- восстановление пошатнувшегося партийного контроля над духовной жизнью общества, над искусством и общественными науками, решительная борьба с "дискредитацией" героического прошлого партии, а также современного чиновничества.
При этом речь идет о попытке опереться на рабочий класс, а точнее - прежде всего - на его наиболее отсталые слои ,на тех, кто отнюдь не заинтересован в коренной ломке общественных отношений, на тех , кто ценой собственной деградации приспособился к существующей модели социализма". Как оценить эту демонстрацию со стороны главы Ленинградского Обкома? Является ли она случайным фактом, не говорящим ни о чем, кроме как о политическом портрете Соловьева? Или же это штрих в общей картине происходящего наглядно отражающий в себе тенденции общественного развития?
Посмотрим
Итак:
В настоящее время "Центр" не в состоянии контролировать ситуацию на местах политическими средствами. Самая стабильная советская демократия выходит из-под контроля. Налицо поляризация и радикализация общественного сознания. Неуклонно размывается застарелое партийное единство, растут оппозиционные и фракционные настроения в КПСС. Представители интеллектуальной элиты общества как минимум не расположены к активной поддержке перестроечной активности партийной номенклатуры, что несомненно усугубляет и без того сложное положение. Авторитет партийного руководства вообще и его верхушки в частности катастрофически падает. Одни раздражены отказом от "принципов", другие - непоследовательностью проводимого курса, частыми откатами в сторону тоталитаризма, большинство – запустением на прилавках, обесцениваем рубля, неостановимым приближением экологической катастрофы. Положение Михаила Сергеевича, балансирующего между разозленным народом, возмущённой интеллигенцией и раздраженной бюрократией нельзя назвать завидным.
Представители номенклатуры прекрасно понимают, что логика развития событий /в существующих условиях/ с неизбежностью ведет к дальнейшему ослаблению их позиций и в конечном счете - к такому положению в обществе, которое они не могут считать ничем иным кроме как катастрофой. Они понимают, что одни идеологические рычаги уже не действуют и позарез нужны иные. Они понимают, что послезавтра может быть поздно и что им необходимо спешить. Им не до церемоний. Власть начинает звереть. Волна постановлений республиканских и областных пленумов о борьбе с антисоциалистическими элементами, принятых этой зимой, Указ о внесении изменений в Закон о госпреступлениях, тбилисская трагедия и упорное нежелание внести ясность в вопрос о минском разгоне, аресте комитета "Карабах" - все это достаточно выразительно свидетельствует о том, в какую сторону может пойти развитие событий.
В выступлениях Соловьева и других участников Пленума ЦК явственно чувствуется страх перед происходящим, ностальгия прошлому и тоска по «сильной руке», способной навести в державе желанный порядок. Консерваторы, похоже, поняли опасность политических игрищ в перестройку, угрожающих милой сердцу политической и экономической стабильности и готовы от них отказаться, подняться и «двинуть собой в полный рост» для спасения себя и своего мира. Похоже, их уже не слишком беспокоит цена, которую общество может заплатить за это. Опора на люмпенов и блокировка с черносотенцами из "национально-патриотических " организаций - лишнее тому доказательство.
Нервозность и озлобленность консерватора свидетельствует о том, что у него почти не осталось аргументов в диалоге с обществом. Но "почти" - не значит, что не осталось вовсе. Последний аргумент - военное положение, дубинки и танки на улицах городов - незатейлив, но весьма убедителен. С ним очень трудно спорить.
Пустые страхи? Дай бог, чтобы так. Жаль только - ни наша семидесятилетняя история, ни "подвиги" власти в течение последнего года не дают никаких оснований для безбрежного оптимизма.

А.Разоренов

СКОРБЬ...

8 мая сего года в центре Ленинграда, на Невском проспекте у ступеней Католического храма светом памяти и скорби о жертвах тбилисской трагедии вспыхнули свечи в руках ленинградцев.
Горе всегда объединяет людей самых различных мировоззрений, если они как высшую ценность признали для себя жизнь ближнего своего. В эти траурные минуты, которые начинали второй месяц со дня кровавого кошмара на грузинской земле, атеисты и комсомольцы, верующие и пацифисты, коммунисты и члены "ДС", грузины и украинцы, англичане и русские - люди, простые наши сограждане - стояли единым полукольцом вокруг покрытого цветами плаката: "Это не должно повториться! Тбилиси. 8-9.04."
Порывистый ветер и мелкий дождь, казалось, специально стремились сбить пламя человеческой скорби, но люди несколько часов под открытым небом берегли свои чувства.
Со дня тбилисской трагедии прошло уже более месяца. Мы уже многое осознали и правда пробила себе дорогу в освещении многих сторон той драматической ночи. Однако, каждый ли из нас задумался, во имя чего вышли люди на улицы древней столицы Грузии? А еще точнее: во имя кого? Только ли во имя детей своих и своего будущего, памяти своих свободолюбивых предков? Мне кажется, нет!
Где бы в пределах нашей необъятной Родины ни поднимался голос в защиту Свободы и Независимости любого народа, любого человека - везде и всегда это голос в защиту каждого из нас!
Где бы ни убивали Человека, выступающего с Правдой в своем сердце и рассудке - везде убивают Народ! Нас с Вами, дорогие ленинградцы. И забыть об этом, забыть о жертвах непримиримой борьбы Добра со Злом – погибнуть окончательно!
Мы не забыли, мы вместе с Грузией!
Мы требуем немедленно освободить всех арестованных патриотов! Мы требуем привлечь к ответу всех палачей и вдохновителей насилия! Мы требуем признать законное стремление народа Грузии к Свободе!

"Северо-Запад"